Я гнала машину на максимальной скорости по темным дорогам Владимирской области, мчась по ночным трассам, окутанным чернильной мглой. После времени, проведенного в Царстве Ночи, темнота стала мне родной. Она обнимала, успокаивала, словно старый друг. Но чёрт возьми, она же была и смертельной ловушкой, когда несешься под сто километров в час! Я отмахнулась от этой мысли, оттеснив её в угол сознания. Адреналин бурлил в крови, и это было круто. Я жаждала этого кайфа, жаждала чего угодно, лишь бы заглушить боль в сердце, которая цеплялась за меня, тянула вниз, топила в своей хватке.
Машину я купила на деньги, вырученные от продажи своей убогой квартиры во Владимире. Старушку «Ладу» тоже продала.
Мой бывший, Кирилл, может, и был козлом, но ещё и глупым – переписал квартиру на меня, когда уходил, думая, что взвалил на меня все долги. Ну да, долги он мне оставил, но никто из нас не думал, что эта халупа чего-то стоит. Я выставила её на продажу в день, когда покинула Двор Грезара. Через три дня она ушла за четыре миллиона рублей сверх начальной цены после торгов между парой местных богачей, решивших прикупить еще одну недвижимость. Оказалось, что обшарпанный шик всё-таки в моде.
Машина стала моим подарком себе по возвращении, несмотря на предостережения сестры Лили, что я разобьюсь и что лучше вложить деньги во что-то разумное. Конечно, я, как обычно, проигнорировала её дельный совет и купила то, что, я знала, хоть на пару часов заглушит эту отчаянную боль в груди.
Я мчалась по шоссе и проселочным дорогам вокруг Владимира, наслаждаясь тишиной и тенями. Единственным звуком был рев мотора. Машина была не новой, купленной с рук, так что никакого мягкого урчания нового двигателя – только злой, хриплый рык. Мне это нравилось. Я тоже была зла. Чёрт, я была в ярости! Мы с машиной составляли отличную команду.
Я проехала мимо указателя на Мосино и сбросила скорость. Гонять по пустым дорогам – одно, а будить весь район в три утра – совсем другое. Мосино – небольшое село, такое же, как сотни других в России. Все друг друга знают, здороваются на улице, а потом сплетничают за спиной. За годы, что я не была здесь, я забыла, как сильно люблю это место.