Я вздохнула, глядя на экран.
Антонио.
Секунда нерешительности – и всё же ответила.
– Да?
– Ты уехала, – его голос был, как всегда, ровным. Но в этой ровности теперь сквозила раздражённая нотка. – Даже не разбудила меня.
Я остановилась у окна, прижав телефон к уху.
– Было рано, – коротко ответила я. – Ты спал. Не хотела мешать.
– И завтрак? – продолжил он. – Ты тоже решила, что это не важно?
Я сжала губы.
– У нас есть домработница, Антонио. Она справится с тостами и кофе.
– Я не просил, чтобы она заботилась обо мне, – его голос стал холоднее. – Я просил, чтобы ты была женой. За столько лет ты не привыкла к своей роли?
На секунду закрыла глаза, и хотелось исчезнуть. Там, внутри, всё снова закручивалось – та же тяжесть, что и в ту ночь. Как будто должна, обязана, не имею права на отказ.
Но вслух я произнесла:
– Мне пора. Пациенты.
– Конечно. – Он отрезал, как ножом. – Работа важнее. Как всегда.
Связь оборвалась. Я убрала телефон в карман и стояла с закрытыми глазами ещё пару секунд.
Вдох.
Выдох.
Так тяжело, будто весь воздух в лёгких зацементирован.
Как же мне всё это уже надоело…
Но в коридоре скрипнула дверь, и медсестра помахала мне из палаты:
– Бриэль, мы готовы!
Я встряхнула головой, натянула улыбку. Пошла вперёд – с тем выражением, которое тренируешь перед зеркалом. Профессиональная, мягкая, уверенная.
Открыла дверь, вошла в палату.
Пациент – пожилой мужчина с повязкой на груди – посмотрел на меня с облегчением.
Я улыбнулась ему.
– Доброе утро. Как самочувствие?
Он кивнул, расслабляясь.
А я сидела рядом, будто всё было в порядке. Будто за дверью нет никого, кто ждёт, чтобы я снова стала “должной”.
Будто это моя жизнь.
И будто я ещё в неё верю.
Как только вышла из палаты и успела закрыть за собой дверь, экран телефона снова вспыхнул.
Антонио.
Второй раз за утро.
Где-то внутри у меня всё сжалось от тревоги.
Я знала: если не возьму – будет хуже.
Если возьму – не легче.
Смахнула вызов. Потом всё же нажала «перезвонить» – лучше самой, чем ждать его холодного, давящего тона.
– Да? – голос вышел тише, чем хотела. Даже покорнее.
– Наконец-то. – Его голос был гладким, как лёд. – Я уже начал думать, что мне теперь записываться к тебе через секретаря.
Телефон прижала к уху сильнее, стараясь не вздохнуть вслух.
– Я была с пациентом, Антонио. Мне правда некогда.