Современная ситуация в России давно уже ставит гуманитарное мышление перед необходимостью осмыслить путь, пройденный русским народом и его предназначение, вычленить основополагающий принцип русской нации – некую «Русскую Идею» – и через такое вычленение противопоставить разношерстной эмпирической данности единый и простой идеал заданности, состоящий в максимальном развитии личности русского народа, в максимальной реализации этой идеи.
На этом пути существует опасность выдать свои пожелания – благие, конечно, – и фантазии, – разумеется, радужные – за искомый русский национальный принцип, причем совершенно устранить эту опасность невозможно, и причины этой невозможности указаны выше: неизбежная и необходимая личная вовлеченность в исследуемый предмет: без такой вовлеченности гуманитарное мышление вырождается. Только любовь к своему предмету может дать гуманитарному исследованию зрение, чтобы видеть, и силы, чтобы выразить видимое. Ни в коем случае, однако нельзя смешать любовь с пристрастием, ясное и зрячее единство со слепым поклонением, которое всегда неумолимо катится под уклон: «Поклонение своему народу как преимущественному носителю вселенской правды; затем поклонение ему как стихийной силе, независимо от вселенской правды; наконец, поклонение тем национальным односторонностям и историческим аномалиям, которые отделяют народ от образованного человечества, то есть поклонение своему народу с прямым отрицанием самой сути вселенской правды»>1.
Однако, хотя гарантированных рецептов против указанной опасности искажения предмета нет, в каждом конкретном случае от нее можно так или иначе уберегаться. Определенную надежность в этом смысле может дать лишь освоение традиции и мышление в русле традиции, ибо «все, что не в традиции, – то плагиат» (Игорь Стравинский). Осмысление пути, о котором говорилось выше, невозможно в отрыве от корней русской мысли и от ее богатств, которые являются таковыми лишь в том случае, если оживают в движении традиции через нашу собственную мысль.
Нас в этой книге будет интересовать судьба и место понятия «соборность» в русской общественной мысли, а также различные воплощения идеалов соборного единства в русской действительности. Не претендуя на открытие глубинного принципа «русской идеи», мы, тем не менее, надеемся, что разработка этого понятия может помочь приблизиться к выражению единого и простого начала русской национальной личности, присутствие которого интуитивно несомненно, но содержание которого трудно поддается изучению извне, и проговариванию изнутри. Может быть, и с другими национальными характерами дело обстоит не лучшим образом – русским от этого не легче.