.
Политика нового генерал-губернатора привела к тому, что в марте 1919 года в Корее вспыхнуло восстание против японских властей. Совершенно не ожидавший подобных событий Хасэгава опасался, что это может ударить по международной репутации Японии. Официальная пресса генерал-губернаторства стала уверять иностранцев, что «средний кореец – это тот еще врун» и доверять тому, что говорят корейцы, ни в коем случае нельзя[9].
В историю это восстание вошло как Движение 1 марта: названо оно было по тому дню, когда достигло своего пика. Как свидетельствуют документы японской администрации, Ким Хёнчжик принял в нем самое активное участие[10]. Губернатор Хасэгава ответил на восстание старым, проверенным способом – он мобилизовал части жандармерии и приказал им подавить мятеж. Силы были неравны, и колониальная администрация вышла из противостояния победительницей. Чтобы не попасть под репрессии, Ким Хёнчжик и Кан Бансок решили покинуть Корею. В мае 1919 года они перебрались в Китай и поселились в местечке Бадаогоу, неподалеку от корейской границы[11].
Здесь следует заметить, что Китаем это место можно было называть очень условно, так как после падения империи Цин в 1912 году страна переживала период раздробленности. На территории бывшей империи функционировали два правительства – северное, находившееся в Бэйпине (ныне Пекин), и южное. Каждое из них заявляло о претензиях на весь Китай. При этом власть ни одного из них не распространялась на значительную часть Китая – на местах правили различные полувоенные-полубандитские группировки. Территории, которые они контролировали, были де-факто независимы.
Одним из таких регионов была и расположенная рядом с Кореей Маньчжурия. Ее «хозяином» стал Чжан Цзолинь – бывший крупный бандит, сумевший захватить власть в провинции в 1916 году. Он воспользовался хаосом, в который погрузился Китай после революции, свергнувшей империю Цин[12].
В Маньчжурии Чжан Цзолиня не существовало понятий гражданства и пограничного контроля, по крайней мере в современном смысле этих терминов. Граница с Японской империей была де-факто открытой. Если кто-то хотел поселиться в Маньчжурии, при этом был готов не нарушать порядка, не выступать против властей и исправно платить налоги Чжан Цзолиню и его подручным, то маньчжурские власти с удовольствием принимали таких поселенцев.