В день отправления я рано утром забрал в Берлине Эрнесто, и мы в хорошем настроении поехали в Варшаву. Туда мы должны были добраться к вечеру и переночевать у коллеги Антони (Толека) Мурацкого (Antoni (Tolek) Muracki). Там же должны были встретиться с чехом Йиржи Вондраком (Jiri Vondrák) и русским Алексеем Кудрявцевым (Alexey Kudryavtsev). Я очень ждал этой встречи, ведь эти двое и Толек должны были принять участие в турне «Музыка вместо войны», которое мы запланировали на октябрь. С украинцем Сергеем Джигурдой, азербайджанцем Алексеем Галыбиным и Ольгой Залесской из Белоруссии я уже был знаком. Нам семерым предстояло посетить шесть стран, и каждый должен был исполнять песни Высоцкого и Окуджавы на своём родном языке в собственном переводе. На фестивале «Бард-рыбалка» нам предстояло встретиться, и там должен был состояться наш небольшой дебют.
В восьмом часу вечера мы с Эрнесто добрались до дома Толека Мурацкого в Варшаве. Нас встретил коренастый харизматичный мужчина с седой косичкой. Его восторженное приветствие было прервано подъехавшими почти одновременно с нами двумя другими машинами – из Брно – с четырьмя друзьями на борту. Алексей Кудрявцев – симпатичный молодой человек в льняном костюме, как Дон Джонсон. Йиржи Вондрак – уже немолодой мужчина поколения хиппи, приятной внешности, со светлыми с проседью волосами до плеч, зачёсанными назад. У Франтишека – друга Вондрака – была такая же причёска. Венгерские усы и тельняшка придавали ещё более угрожающий вид его крепкому телосложению – он был похож на удалого грабителя. Но к счастью, его лукавый и добрый взгляд выдавал в нём мягкость. Рядом с Франтишеком была красивая и хрупкая Павлина, которая выглядела как студентка, смягчая нежностью образ своего мужчины. Они были неравной парой, но, как я узнал позже, жили в полной гармонии друг с другом.
Мы поздоровались с супругой Толека и прибывшим до нас Яцеком, в основном находившимся на балконе, поскольку он был заядлым курильщиком. После всех приветствий началось настоящее торжество славянского гостеприимства: на кухне работали все конфорки на плите и духовка, а из кладовки несли на стол всё, что только можно. Толеку взбрела в голову идея научить моего друга Эрнесто Виллалобоса Саламанку пить водку. Идея совершенно бесполезная, ведь ведущий здоровый образ жизни молодой чилиец точно знал, когда ему нужно сказать: «Спасибо, нет!» – при этом не обидев поляка. Я же заметил, что хозяин дома сам ничего не пил и лишь время от времени чокался стаканом с пивом. Этим он напомнил мне моего московского друга Олега, у которого в доме алкоголь тёк рекой, но при этом сам он не пил вообще. Да и мой индейско-мексиканский друг Ксоконоштлетл (Xokonoschtletl) вёл себя так же. Поэтому поведение Толека меня совсем не удивило.