– Вот это удача, – удивился я. – И что дальше? Пишем ей: «Здравствуйте, София, мы тут фотографию нашли, не ваш ли дедушка на ней, и не расскажете ли про секретную операцию на Байкале? »? Звучит как бред сумасшедшего.
– Ну, не так в лоб, конечно, – задумался Гриша. – Деликатнее. Напишем, что интересуемся историей советской океанологии. Профессор Зор-Зенин – величина. Хотим узнать о нём больше.
– Звучит цивилизованно, – кивнул я. – Давай. Только без «Пёстрого налима». Начнём издалека.
Мы принялись сочинять. Гриша фонтанировал идеями, я придавал им строгую и уважительную форму. В итоге получилось следующее:
«Здравствуйте, София!
Мы пишем Вам как исследователи-любители, интересующиеся историей советской науки и, в частности, вкладом профессора Александра Николаевича Зор-Зенина в развитие океанологии.
Нам известно о его уникальных работах в области глубоководных исследований, включая экспедиции на озеро Байкал в 60-е годы. Мы были бы очень благодарны, если бы Вы смогли поделиться какими-либо воспоминаниями о нём или, возможно, у Вас сохранились материалы из его личного архива.
Будем рады любой информации.
С уважением,
Виктор и Григорий».
Гриша предложил не указывать фамилии, чтобы не спугнуть. Я согласился. Отправили и стали ждать.
День прошёл, второй… Ответа не было. Гриша начал нервничать.
– Может, она не каждый день в сеть заходит? – пытался я его успокоить.
– Да нет, – отмахивался он. – Видел, она вчера фото выкладывала. Игнорирует. Наверняка решила, что мы мошенники. Или сектанты.
На третий день утром, когда я уже почти смирился с провалом, телефон пиликнул уведомлением. «София Зор-Зенина ответила на ваше сообщение».
Сердце ёкнуло. Я открыл мессенджер:
«Здравствуйте, Виктор и Григорий!
Спасибо за интерес к работам моего деда. Мне очень приятно, что его наследие не забыто.
К сожалению, я вынуждена вас огорчить. Я практически ничего не знаю ни о его жизни, ни тем более о научной деятельности.
Дело в том, что мой дед исчез в 1962 году, вскоре после рождения моего отца. С тех пор в нашей семье не сохранилось почти никаких сведений о нём. Даже фотографий. Всё, что есть, – это отрывочные и довольно пугающие воспоминания моей бабушки, которая всегда боялась говорить на эту тему.
Поэтому, боюсь, мои знания о его работе крайне скудны.
Тем не менее, если вы расскажете, что именно вас интересует, возможно, я смогу вспомнить какие-то детали из её рассказов.