– Так, давай-ка посмотрим, что ты из себя представляешь, мой винтажный друг, – пробормотал я.
Цвет – это что-то. Ядовито-оранжевый, словно кто-то смешал закатное солнце с радиоактивными отходами и светлым будущим, которое обещали в СССР. Пятна и разводы меня не интересовали. Бирка, пожамканная и потёртая, выглядела так, будто пережила пару локальных конфликтов. Самое интересное – надпись. Нацарапанная толстым химическим карандашом, она расплылась, но была различима: «Осторожнее! Удача – капризная дама, и не всегда приходит по зову. Редакция журнала „Ленинград“».
Мой опыт детективной работы ограничивался поиском второго чистого носка по утрам. Но галстук придавал мне иррациональную уверенность.
Я вздохнул. Часы показывали 6:30 утра. Кто в здравом уме ищет мифическую редакцию в такую рань? Только я.
Я посмотрел на свой компьютер. Бесполезная груда пластика. Интернет отключили два месяца назад за неуплату. Теперь он собирал пыль и служил подставкой для кактуса Вени, который, игнорируя законы ботаники, упорно цвёл в марте, видимо, пытаясь привлечь самочек из соседней квартиры.
– Ладно, Витя, думай. Люди как-то жили до интернета.
И тут меня осенило. Гришка! Мой старый приятель, помешанный на истории Петербурга. Этот чудик знал о городе больше, чем все экскурсоводы вместе взятые. Припоминаю, он даже выиграл кучу денег в «Кто хочет стать миллионером», отвечая на вопросы о Петербурге. Только бы найти его номер.
Я начал лихорадочно рыться в ящиках. Под стопкой неоплаченных счетов нашлась потрёпанная записная книжка. «Гришка-ботаник». Рядом – номер.
– Надеюсь, не сменил, – пробормотал я, набирая цифры.
Гудки. Длинные, как полярная ночь. На десятом я уже был готов сдаться, как вдруг услышал сонное и раздражённое:
– Алло? Какого чёрта?
– Гришка! Дружище! Это я, Виктор.
– Виктор? Какой ещё… – В трубке что-то грохнуло. – Твою мать! Левицкий, ты?
– Он самый. У меня к тебе дело государственной важности.
– Наконец-то умер? – зевая, спросил Гришка.
– Работаю над этим. Но пока нет. Мне срочно нужно найти редакцию журнала «Ленинград».
Повисла пауза. Тяжёлая, как чугунный мост.
– Ты… – начал он медленно, – разбудил меня в семь утра… в субботу, чтобы узнать про какую-то редакцию?
– А что такого? – искренне удивился я. – Дело житейское.
– Житейское?! – взорвался Гришка. – Ты, чёртов алкоголик! Я вчера до четырёх утра корпел над статьёй о влиянии петровских реформ на архитектуру Петербурга!