Хлыстов напрягся, вскинулся от неожиданности. Посмотрел вниз: на брюки, на ботинки. И те и другие были не просто измазаны, а живописно измызганы цементной брызгятиной. Он тут же вспомнил: бежал к автобусу, вступил в довольно большую лужу, окатившую его снизу серой водой с цементными ошмётками.
Григорий покраснел. Как же он мог забыть об этом, сунувшись в автобус. И потом, когда вытягивал ноги, сидя на скамейке? Почему не заметил? Да потому, что обыкновенно пребывает в отрешённости, голова забита далёкими мыслями и образами! Недаром отец вечно твердит ему: «Разуй глаза! Ничего под носом не замечаешь!»
Промолвил смущённо и грустно:
– Да, и правда смешно.
И стал говорить торопливо, невнятно, по-детски искренне оправдываясь:
– Я из Забродова. Там в лужу угодил. У нас в городе кругом цемент. Комбинат половину в вагон сыпет, половину на город. Лужа меня цементом забрызгала. Я не обратил внимания.
Вид у него стал такой убитый, огорчённый, что во взгляде незнакомки мелькнула тень сочувствия.
– Рекомендую вам домой побыстрее добраться, хорошенько почиститься. Не выделываться здесь чучелом.
Она глянула на часы. Лицо её стало деловитым, глаза потемнели, взгляд потяжелел.
– Опаздываю на тренировку. Прощайте.
И заскользила летучей походкой прочь из парка.
– Нет-нет-нет! – опомнился Григорий. Уходит, улетает, на глазах тает мечта…
Он бросился за девушкой спасать ситуацию:
– Нет, это невозможно! Постойте! Вы не оставите меня так! Я не отстану! До самой вашей тренировки. Без разницы, что в цементе. Буду ждать, как преданный пёс. Хоть целую вечность! Не исчезайте! Прошу вас!
Девушка чуть притормозила, глянула через плечо на Хлыстова просветлевшим взглядом, звонко и весело рассмеялась. Её явно не только не покоробила, напротив, понравилась глуповатая детская искренность парня. С лукавой улыбкой спросила:
– Вы всегда такой пылкий с девушками? Забавно. Даже интересно! Может, и продолжим… Как-нибудь в другой раз.
– А можно завтра, здесь же, в это же время? – заблеял Григорий. Он трогательно, умоляюще, уже совсем как ребенок, как бы выклянчивая, глядит на незнакомку. Изо всех сил пытается удержать в целостности тончайшую ниточку затевающегося контакта. Интуитивно чувствует, что ниточка эта – его наивность…
Незнакомка остановилась, круто повернулась к Григорию, отступила на шаг от парня, очень внимательно, будто пытаясь ухватить внезапную важную мысль, оглядела его сверху вниз.