Сергей Киров. Несбывшаяся надежда вождя - страница 17

В казанское училище он поступил в августе 1901 года. 17 июля председатель уржумского благотворительного общества В.Ф. Польнер направил в училище прошение. Оттуда 8 августа сообщили, что их воспитанник зачислен. Бабушка с сестрами собрали парня в дорогу. Полтора десятка верст до села Цепочкино он прошагал пешком. Там сел на пароход и отправился вниз по Вятке до Камы, затем по Каме до Волги. А по Волге – до Казани. По прибытии встал на постой «в небольшом доме по Нижней Федоровской улице», в пансионе Людмилы Густавовны Сундстрем, родной сестры супруги Польнера. Пансион «работал» на съемных квартирах с осени до весны. В нём проживали и столовались дети богатых и зажиточных уржумцев, учившиеся в казанских гимназиях, реальных училищах и институтах. На лето заведение закрывалось: все возвращались домой, в Уржум.

Костриков квартировал в пансионе один учебный год. Потом хозяйка уехала в Ижевск. В новом сезоне опекать уржумцев предстояло кому-то другому, и Сергей не захотел рисковать. У Сундстрем он выглядел «белой вороной». Ведь его взяли туда в виде исключения, по просьбе главного благотворителя Польнера. Вокруг «золотая молодежь», и он никак не вписывался в их блестящий круг, ютился на кухне трехкомнатного общежития, где в одной комнате спали ребята, в другой – девчата, в третьей – сама мадам. Унизительно и обидно было сознавать, что тебе, «бедному родственнику», разделять кров с другими сверстниками из обеспеченных семей не положено. Более того, ты должен дождаться окончания вечерней трапезы и ухода кухарки, чтобы заполучить кухню с отдельной кроватью и столиком в свое полное распоряжение и засесть наконец за домашнее задание. А оно могло занять не менее часа, а то и два. Между тем к половине восьмого утра Костриков обязан быть в училище, на общей молитве. Затем уроки до полудня и с двух до шести…

Прошения Сергея Кострикова о выдаче ему денежных пособий. [РГАСПИ]

Хотя Людмила Густавовна обращалась с ним по-доброму, а её подопечные – вполне сносно, разница в социальном статусе давила. В общем, когда Сергей узнал, что у пансиона будет новый «мажордом», то решил не испытывать судьбу, а встретить вторую учебную осень, осень 1902 года, среди равных себе, таких же бедных студентов, снимавших частные квартиры в складчину. Однако заплатить за душевный покой пришлось безденежьем, придирчивым надзором инспекторов училища, недоеданием и, как следствие, пошатнувшимся здоровьем. Костриков заразился малярией, которой страдал в течение всех оставшихся двух лет обучения. Денег катастрофически не хватало даже на дешевый обед в ученической столовой – восемь копеек за порцию. Он периодически просил Общество вспомоществования бедным ученикам Казанского промышленного училища о материальной поддержке. И оно неизменно откликалось выплатой пособия в размере пяти рублей на месяц. Помогали и преподаватели, приглашая исхудавшего юношу к себе на квартиру побеседовать и… отобедать