Пока она уплетала пирог и слушала обязательные разговоры о соседях и вывозе мусорных контейнеров, Вилли скрылся в гостиной.
– Как он сейчас себя чувствует? – спросила Клара, положив себе на тарелку вторую порцию.
– Живет помаленьку. Ему явно не хватает велопрогулок.
Обычно Лисбет с улыбкой предпочитала перевести разговор на другую тему, но в тот раз она опустила взгляд в пол.
– Боюсь, со временем он вовсе не захочет покидать комнату…
– Но почему? – От волнения сердце Клары забилось сильнее. – Что случилось?
– Нет, ничего не случилось. Просто в последнее время он совсем мало говорит. Да и спит неспокойно.
– Может, у него был повторный приступ?
– Нет, мы бы наверняка это заметили. К тому же он часто бывает у врача. Дело не в этом. Мне кажется… – Лисбет запнулась. – Мне кажется, что ему нехорошо в душевном плане.
– Но бабуля, это ведь неудивительно! Особенно сейчас, весной, когда он понимает, что уже не может делать то, что хотелось бы.
– Разумеется, но я думаю, что ему значительно хуже, чем прежде.
– Почему?
– Я просто чувствую это.
– Но как? Что именно ты чувствуешь?
– Я не могу точно сказать. Но знаю одно: он явно не в порядке.
Клара сглотнула. Она решила не донимать бабушку расспросами, хотя догадывалась, что та что-то от нее скрывает.
– Ах, детка… – вздохнула Лисбет. – Знаешь, порой твой дед любит проявить свой крутой нрав. Но в глубине души он такой ранимый! Вилли просто переживает, что… хм… со временем многое изменилось.
– Ты имеешь в виду, с тех пор как не стало Бена? – тихо спросила Клара. Она понимала, что ответ очевиден. Ей еще никогда не приходило в голову, что ее дед может так страдать из-за трагедии.
– Ты же его знаешь: он все принимает слишком близко к сердцу, – добавила бабушка, убирая со стола посуду.
Постепенно до Клары дошло. Дело было не столько в Вилли, сколько в том, что Лисбет больше не с кем поделиться своими переживаниями.
Конечно, у нее еще оставались пара подруг и второй сын, но он жил со своей семьей неподалеку от Франкфурта и лишь изредка приезжал в Люнебург.
Лисбет вернулась к столу с полным контейнером в руках.
– Но я думала… – начала было Клара, однако, не в силах видеть печальный взгляд бабушки, молча опустила голову.
Лисбет мягко взяла внучку за руку:
– Вилли бесконечно любит тебя, дорогая. Он ведь и без лишних слов знает, как глубоко ранена твоя нежная и хрупкая душа.