– Пусть тогда следит за своим внешним видом, – резко произнес папа. – Пока она не смоет с лица боевой раскрас индейца Чингачкук из племени индейцев могикан и не наденет юбку подлиннее, я её не выпущу из дома. На тропу войны она еще успеет выйти, но не сегодня.
– Кто это такой Чингачкук? – не поняла Наташа.
– Вот пойдёшь на учебу, там и узнаешь, – усмехнулся папа и вышел из комнаты, увлекая маму за собой.
Наташа сжала крепко зубы и нахмурила брови. Что ж, сегодня она уступит. Но однажды настанет день, когда она будет делать все, что захочет. Никто не посмеет ей ничего сказать. Тогда они пожалеют будут о своём решении, но будет поздно. Она жалеть точно ни о чём не будет.
***
Наташа, заметно хромая на левую ногу, подбежала к зданию института. Из-за того, что пришлось в срочном порядке мыть голову, переделывать макияж, искать юбку подлиннее и старые кеды, она немного опоздала на торжественную линейку. Кеды натёрли ей ногу, потому что оказались малы, а искать другие времени уже не осталось. В итоге пришлось идти немного медленнее, чем она планировала. Затем Наташа никак не смогла найти в толпе ребят со своего факультета, и ей пришлось молча стоять рядом с другими такими же как она опоздавшими студентами в стороне ото всех.
Она приподнималась на цыпочки, пытаясь разглядеть между головами впереди стоявших студентов таблички с названиями факультетов, которые держали первокурсники. Но надпись «филологический» она нигде не видела. Линейка началась. На крыльце третьего корпуса университета стояла администрация вуза и радостно всех приветствовала. Сначала выступил ректор и торжественно всех поздравил. Высокий худой мужчина в сером костюме что-то неразборчиво говорил в микрофон, отчаянно жестикулируя. Он то и дело поправлял на носу очки в толстой серой оправе. Затем после него выступала невысокая худая женщина с короткой стрижкой и очках в красной оправе. Она тоже с воодушевлением что-то рассказывала студентам, при этом сильно присвистывая на звуке «С». Со стороны казалось, что женщина решила всем продемонстрировать своё умение свистеть и разговаривать одновременно. Наташа тихонько засмеялась, но вокруг неё никто и не думал улыбаться. Ей стало вдруг стыдно за своё поведение, и она закашлялась, делая вид, что ничего такого нехорошего и не происходило.