Паше Придыбайло было двадцать два года. По образованию он был повар-кондитер.
– Понятно. – сонно ответил Рождественский, зевнув. – Ну ладно, я домой пойду, раз дошли уже…
Они действительно стояли у подъездной двери дома Рождественского. Вокруг не было никого – пустота и лишь один воющий ветер, однако с пригорка открывался вид на более оживленную улицу – по ней ездили и сигналили машины, бегали люди, постоянно зажигался светофор. Рождественский вгляделся в беспокойный пешеходный переход, по которому ему приходилось ходить каждое утро, вновь развернулся и уже было собрался уходить.
– Эй-эй, ты куда!? – закричал Придыбайло. – Нет, Рождественский, так не пойдет! Значит ты теперь один живешь, а свою холостякскую конуру мне до сих пор не показал! Дай я зайду буквально на пять минут, посмотрю, как ты там устроился!
Рождественский стиснул зубы – ему просто хотелось спрятаться у себя дома, но от Придыбайло уже было не отвязаться. Он осознавал риски. Придыбайло – человек совершенно бесцеремонный и нетактичный, поэтому главное – не показывать ему пирожки, о которых Рождественский мечтал всю дорогу, а не то Паша сожрет все до последнего.
Конура Рождественского была на первом этаже, Женя открыл нужную дверь, и они с Придыбайло вошли в квартиру.
– Слушай, ну неплохо тут у тебя! – восхищенно сказал Придыбайло, едва не забыв разуться. – И компьютер ты, я вижу, перетащил, и холодильник есть, ну так а больше ничего и не надо!
Гостинка, где уже целых два месяца проживал Рождественский, была обернута желтыми узорчатыми обоями. В ней присутствовали кухонная ниша и кровать, а еще кофейный столик и целая табуретка. Здесь выделялось окно с широким подоконником, куда Рождественский поставил компьютер и монитор, сместив кактусовую пальму, жившую здесь задолго до него, в самый угол. Рядом с подоконником стояло игровое кресло, очевидно, неместного происхождения, у шкафа таились три гитары – одна акустическая и две электрические.
Придыбайло вальяжно подошел к холодильнику и распахнул его еще до того, как Рождественский успел возмутиться. Магнитики задрожали, но не попадали.
– Там ничего нет. – заранее сказал Рождественский.
– Как нет? Ты посмотри: тут у тебя сгущенка недоеденная! Господи! Тут даже есть кусок сыра!
– Положи сыр, Придыбайло! – Рождественский одним движением отобрал у Придыбайло сыр. – Я знал, что так будет!