Когда улыбается небо - страница 34

Чтобы просто сдвинуться с места, нужно принять кучу решений. Как начать движение, в каком направлении, по какой дороге, на каком транспорте, а главное ЗАЧЕМ? С какой ЦЕЛЬЮ? И это только для того, чтобы сделать шаг. Мы не задумываемся об этом. Каждое наше решение – это индивидуальный творческий акт, основанный на полученной информации. Чем больше опыта в принятии решений, чем точнее и богаче полученные оперативные данные, тем больше вероятности, что ваше решение будет правильным. В любом случае, ваш шаг – это ваше субъективное решение, и вы за него в ответе. За такую ответственность в принятии решений платят специально обученным людям. Умение воплощать задуманное – это уже совсем другая работа. Кстати, алгоритм принятия решений искусственного интеллекта тот же. Что в него «напихали», сколько он имеет первоначальных данных, таким и будет результат, только у него нет сомнений, а потому происходит все быстро. Да, у компьютерного разума не будет угрызений совести, его нельзя лишить премии. Тут есть над чем задумываться и поразмышлять.

Проскурин принял свое решение окончательно. Ему стало легко в том плане, что можно уже не пускать слюни, а сразу начинать действовать. Да, время поджимает, но не настолько, чтобы истерить. Сначала он решил уладить все дела на работе. Его офис в центре города не отличался внешней изысканностью, но был удобным для него и его сотрудников. Это был первый этаж небольшой сталинской пятиэтажки. Все, как обычно. Максим зашел, поздоровался с охранником и быстро прошел в свой кабинет. Проходя мимо секретаря Оксаны Ивановны, привычно, но как-то категорично и резко попросил ее вызвать в кабинет своего зама, Буруна Олега Петровича.

Проскурин, сам удивлялся себе. В его голове появились четкость, ясность и уверенность. Ближайшие планы вырисовывались в его голове, как на картине маслом. Хотелось немедленно действовать. И уже не было никаких сомнений. Все просто, по полочкам, как в воинском уставе. Встал, пошел, отбой, смирно, вольно. Такие слова вертелись в голове. Это вызывало некое удивление, поскольку такая категоричность для него была не характерна.

–Можно, Максим Леонидович? – Бурун протиснулся в чуть приоткрытую дверь.

–Да, Олег, заходи, – Проскурин расположился поудобнее в кресле, давая понять, что разговор будет долгим.