Брук нажала кнопку вызова, порылась в сумочке и наконец нашла пачку сигарет, которую берегла на экстренный случай. Сжала пачку в кулаке. Когда послышался сигнал и открылись двери лифта, Брук зашла в кабину и со всей силы вдавила кнопку нужного этажа. Она снова вспомнила, как озарилось лицо Элис при виде коробки с книгами, как засияли ее глаза; только ради этого стоило соврать, откуда взялись эти книги. Элис теперь с бабушкой. Больше всего ей нужна семья.
За всю свою жизнь Брук ни разу не видела беды подобной той, что обрушилась на Хартов. По словам полицейских, в Хартов разом ударили все молнии: сухая гроза; ребенок, оставшийся наедине со спичками; отец, регулярно избивавший жену и дочь. Пока полицейские объясняли Джун, что произошло, Брук стояла рядом и все слышала. Клем Харт избил дочь до беспамятства в ее комнате, потом увидел, что начался пожар, и вытащил девочку на улицу, а сам бросился в дом спасать Агнес. Когда приехали пожарная бригада и скорая, Агнес уже не удалось реанимировать; вскоре умер и Клем, надышавшийся дымом. Когда дошло до этой части рассказа, лицо Джун позеленело, Брук вмешалась и предложила сделать перерыв.
Лифт опустился на парковку; двери открылись с жизнерадостным сигналом, от которого Брук стало тошно. Она несколько раз глубоко вздохнула, крепясь, чтобы не сорваться и не закурить. Бедная Агнес. Ей было всего двадцать шесть лет, и она так боялась мужа, что составила завещание, назначив своим детям опекунов. Второй ее ребенок никогда не узнает родную мать. Подумав о несчастном мальчике, которого достали из умирающего избитого тела Агнес, Брук схватилась за живот и проглотила подступившую к горлу желчь. Что за муж поступает так со своей беременной женой, с маленькой дочерью, с нерожденным сыном? Что станется с Элис, девочкой, выжившей при пожаре?
Брук снова как наяву увидела Элис, избитую и надышавшуюся дымом. Она выбросила сигареты и зажигалку в мусорку, села в машину и выехала со стоянки, скрипнув шинами по бетону и вытесняя из мыслей опустевшую палату Элис.
Сгустились теплые и влажные летние сумерки. В кронах росших вдоль берега араукарий попугаи пьяно горланили закатную песню. Брук съехала на обочину и опустила окна, вдыхая густой аромат соли, морских водорослей и плюмерий. В бреду Элис беспрестанно бормотала что-то про цветы. Цветы, птицу феникс и огонь.