– Ты играешь каверы или пишешь музыку сам? – Алиса задала вопрос после продолжительной паузы.
– Я уже написал песни для первого альбома. Думаю над обложкой к заглавному треку. Как насчет твоей картины?
Алиса вконец растерялась. Пока она мешкала с ответом, Фридкес добавил:
– Я участвую в новогодней съемке для школьной газеты. Можно перенести картину на футболку, как принт. Думаю, это было бы круто.
– Ты хочешь сняться для школьной газеты в футболке с моей картиной? – переспросила Алиса, чувствуя нереальность происходящего.
– Почему бы и нет? – Он тепло улыбнулся.
Потом они еще долго и много говорили. О музыке. О том, как сложно идти против толпы. И даже когда нерасторопный официант уронил поднос с посудой и чашки с блюдцами разлетелись на осколки, Алиса и Фридкес ничего не заметили. Напоследок Алиса нарисовала рокера в профиль на обратной стороне чека. Он бережно сложил чек и сунул его в карман. Они решили сфотографировать картину на профессиональную камеру Фридкеса, а затем отправить в копицентр, который за день изготовит футболку с принтом.
Абсолютно счастливая парочка взлетела по лестнице на пятый этаж. Когда они на всех парах вбежали в квартиру Фридкеса, Инна Львовна, его мама, не сразу опомнилась. Уловив трепетный взгляд сына, брошенный на рыжую незнакомку, Инна Львовна мгновенно поняла, что Веня увяз в чувствах, как ботинок в топком болоте.
– О! Теперь понятно, почему я не могла до тебя дозвониться, – произнесла она низким голосом и одарила Алису светской улыбкой.
– Это Алиса. Она ценитель хорошей музыки. И, кстати, посмотри, как она рисует. – Фридкес вручил рисунок Инне Львовне.
– Очень мило. – Инна Львовна вернула рисунок. – А вы, Алиса, каких художников любите?
Она внимательно смотрела на рыжую гостью. Алиса пыталась казаться собранной, но самоконтроль лишь умножал ее смущение.
– Ну, Эшер, Уоррен Чанг, Алкасандр Балос…
Алиса в этот момент ненавидела себя за каждый лишний жест. Фридкес молча наблюдал за ее мучениями, сжимая и разжимая кулаки.
Алиса с первого взгляда не понравилась Инне Львовне. Разумеется, Фридкес прочитал этот суровый вердикт на лице матери. Но так как ей редко кто-либо нравился, не сказать, чтобы рокер был этим удивлен.
– Хорошо. – Инна Львовна не дала рыжей гостье закончить и кивнула, давая понять: выбор девушки она одобряет, но все же у них разный ментальный уровень. Через несколько секунд величественным движением руки мама Фридкеса указала на дверь в гостиную, где на столе скоро материализовалась аппетитная мясная лазанья.