Непослушные седеющие кудри, пышная лоскутная юбка до колен и пара начищенных горных ботинок практически детского размера. Я никогда не видела никого похожего, и в голове без конца вертелась фраза «старый эльф-весельчак», но инстинкт, выработавшийся за годы «кочевой» жизни, подсказывал, что эта бодрость может иметь более мрачный оттенок, чем мне кажется.
– Она нашла мать повешенной на белой акации, – прошептала я. Это не было секретом, и тем не менее я произнесла слова так, как будто открывала большую тайну. О том убийстве, должно быть, слышал весь город, включая и давнюю его обитательницу, сидевшую напротив меня. Заведение вокруг нас жило своей жизнью. Официантка все еще бегала от столика к столику. Мужчина за стойкой доел омлет. Какие-то посетители ушли, и им на смену появились следующие. Но перед моими глазами постоянно стояла картина, которую видела Сара в худшее утро своей жизни.
– Ты ей помогла. Возложила ее бремя на свои плечи. Теперь, когда вижу тебя воочию, меня это не удивляет. Твоя сила ощутима, – ответила Бабуля, отпив еще чаю. – Как раз то, что нужно. Ты действительно работала с кофе? Ты сварила и выпила этого пойла куда больше, чем следовало.
Глаза снова начало жечь и щипать. Так долго я была сильной ради Сары. Теперь, когда ее не стало, я утратила чувство цельности. Сила будто испарилась. Казалось, подуй ветер покрепче – и меня тут же унесет. Странным образом успокаивало, что эта женщина знает обо мне, хотя я всегда предпочитала оставаться незнакомкой. Вероятно, мне нужно было напоминание о том, кем я была или кем должна стать.
От последней мысли острота восприятия, которую подпитывал кофеин, еще усилилась. Я потянулась к своему напитку.
– Так! Снова кофе. Тебе это совсем не идет на пользу. Принеси вторую чашку, Джун! – внезапно распорядилась Бабуля. Она отодвинула от моего локтя кофе и из складок своего наряда достала еще один плетеный мешочек. Этот был перевязан зеленой веревочкой, и, как только он опустился в кипяток, который успела поднести официантка, я почувствовала до дрожи знакомый аромат.
– Чай с валерианой, – проговорила я. Слезы не покатились, хотя картинка перед глазами размылась по краям. – Сара постоянно мне его заваривала.
– Она покинула нас совсем юной, но многому успела научиться у своей матери.