– А вас уже забрало? – осторожно спросила я. Без моего ведома сердце вдруг притихло и наполнилось теплом. Лед таял. Биение стало ровнее. Уокер вдруг снова перестал походить на ученого и обратился в какое-то лесное создание. Он обладал сдержанной мужественной статью и почему-то в дикой местности выглядел куда органичнее, чем среди людей.
Как я могла расслабиться в присутствии этого хамелеона? Хотя бы на секунду? Очевидно, утрата повредила мой внутренний радар и ослабила защитные механизмы.
– Да. И заберет снова, – откликнулся он.
Он отвернулся и продолжил путь через лес пружинистым стремительным шагом, которым можно влегкую пройти десятки километров до конца дня. Через несколько секунд он исчез. Только тогда я поняла, что осталась в саду одна. И более того – урны тоже не было. Наверное, Том молча забрал ее с собой, уходя. Не место такому угрюмому, жуткому предмету среди зелени и цветов. Мои защитные инстинкты подводили в этом месте не просто так. Хладнокровие здесь не работало. В городе я могла оставаться настолько отстраненной, насколько заблагорассудится, – в толпе несложно сохранить анонимность. А вот диколесье требовало тепла. Оно пробуждало его. Можно скорбеть, но нужно и продолжать жить. Здесь все определял естественный цикл рождения, роста, смерти и возрождения, который необходимо было поддерживать.
На несколько сумрачных мгновений моим вниманием завладела белая акация со скрюченной ветвью. В воображении ужасающе натурально прозвучал скрип из кошмара. Убийство противоречит всему естественному.
Скрежет натянутой веревки по коре.
Здесь погибла женщина. Я видела ее труп так отчетливо, будто это я, а не Сара стояла возле этого дерева на похолодевших босых ногах.
Неожиданно солнце закрыли облака, и нечто заставило меня вздрогнуть. Даже на этой поляне лес поглощал сад, как только солнце скрывалось из виду. Я подняла глаза, и вид пушистого облака, сквозь которое с такой готовностью проглядывали лучи спрятавшегося солнца, успокоил меня.
Я не стала задерживаться.
Бабуля ждала меня. Она велела разыскать ее. Я погладила листья на ветвях саженца акации. Не прощаясь, а обещая вернуться. Несмотря на нервную дрожь, пробежавшую по спине, когда я проходила мимо дерева Мелоди Росс, я решила не следовать совету Уокера.
Призрачные сети поймали меня. Опутали мое сердце. Сара хотела вернуться сюда, ибо здесь был ее дом. Бабуля сказала, что это только начало, и я действительно чувствовала, как внутри что-то пробуждается. Через туман горя пробивалось любопытство. Я жаждала прекращения кошмаров, но в то же время хотела разобраться, что происходит. Сбежав, я не смогла бы этого сделать.