«Если что – прилетишь на крыльях любви?» – усмехнулся Лео, но в глазах читалась тревога.
«Если что – улетишь и заберешь свои десять процентов с моей могилы», – парировал Джейкоб, пытаясь шутить. Шутка вышла плоской. Он надел единственный скафандр, старый и потертый, проверяя герметичность шлема. «Я быстренько осмотрюсь. Узнаю, что к чему. Возвращаюсь через пару часов. Держи связь.»
Лео кивнул, невесело. «Частоту держи открытой. И если что – орать. Громко.»
Шлюз «Гвоздя» открылся, показав темный проход в шлюзовой отсек «Тихо». Джейкоб шагнул внутрь. Массивная внешняя дверь «Тихо» за его спиной закрылась с глухим, окончательным стуком. Зашипели насосы, выравнивая давление. Он почувствовал, как по скафандру пробежала легкая вибрация. Воздух. Станция дышала.
Внутренняя дверь шлюза открылась медленно, со скрипом, который даже через шлем отдался неприятно в костях. Перед Джейкобом открылся коридор.
Первый вдох воздуха «Тихо» через фильтр шлема был… странным. Не затхлым, как ожидалось, а чистым, почти стерильным, но с едва уловимым металлическим привкусом и чем-то еще. Сладковатым? Травянистым? Трудно определить. Освещение было тусклым, аварийным, льюшимся из редких светильников на стенах и потолке. Длинные участки коридора тонули в полумраке. Стены, пол, потолок – все было из серого, утилитарного металла, местами покрытого слоем пыли, а местами – подозрительно чистого. Провода и трубопроводы висели пучками, кое-где оборванные или аккуратно зачехленные. На стенах виднелись следы креплений, где когда-то было оборудование, теперь снятое.
Тишина.
Это было первое и самое сильное впечатление. Глубокая, всепоглощающая тишина. Не та тишина пустого дома, а тишина гробницы. Звук его шагов по металлическому полу гулко отдавался в пустоте, подчеркивая отсутствие любых других звуков. Ни гула двигателей (они были выключены на орбите), ни жужжания вентиляции (оно было едва слышно, как далекий шепот), ни сигналов оборудования. Ничего. Только его собственное дыхание в шлеме и стук сердца в ушах.
«Лео, ты меня слышишь?» – спросил он по радио, и его голос, усиленный динамиком, громко прокатился по коридору, заставив его вздрогнуть.
«Пятерка, Джейк. Как там?»
«Тихо. Очень тихо. И… пусто.» Он двинулся вперед, свет шлемного фонаря выхватывал из мрака участки стен, люки, таблички с непонятными обозначениями. «Воздух нормальный. Гравитация есть, но слабая, шаги пружинят.»