– Хорошо, – ответил я, понимая, что у меня слегка дрожат губы. – Всё хорошо, как всегда. У Славы тоже.
Славой зовут моего старшего брата.
– Он работает? – поинтересовалась бабушка.
– Да. – Я чуть подождал, потом спросил: – Он был у тебя утром?
Она медленно-медленно помотала головой. Перекатила на одну сторону, потом на другую.
– Хм. – Я еле заметно нахмурился. Утром здесь должен был быть как раз он. – Соседка была?
– Ага.
– Ну хорошо.
Вдруг в дверь палаты постучали и через секунду к нам зашла женщина, катя перед собой тележку с едой.
– Обед, ребятки, – с улыбкой объявила она.
Она начала порционировать макароны с котлетами в тарелки, а когда подошла к нам с бабушкой, объяснила мне, что из той кучки таблеток на тумбочке ей дать и как. Ещё она измерила у всех пациентов температуру и спасла от скорого падения с кровати женщину, что спала с громким храпом, а после удалилась.
Я же сел на стуле поудобнее, взял ложку и стал отламывать от котлеты один маленький кусочек за другим, чтобы бабушке было удобнее глотать, время от времени по её указке давая ей воды из стеклянной бутылочки с трубочкой.
Любопытная всё же штука, наша жизнь. Мы начинаем её, не в состоянии кормить себя сами, одевать и многое другое. Затем с годами эти вещи становятся для нас обыденностью, которой мы учим других так же, как этому учили нас. Но в итоге многие из нас в конце жизни приходят к тому же, с чего и начали: неспособность самому принимать пищу, одеваться и т.д.
Я не против цикличности в нашей жизни, но такая меня, буду честен, пугает.
Обо всём этом я сидел и думал, пока помогал бабушке разобраться с обедом. На удивление, она съела много, почти всю порцию. Валентина Ивановна ещё вчера сказала мне об этом, но я не почему-то не поверил. Теперь же, увидев это лично, мне стало легче. А таблетку я раскрошил и дал бабушке вместе с одним из кусочков котлеты, благо та была с какой-то подливкой.
– Достань-ка творожок, – попросила бабушка. – Внизу.
Я открыл нижнюю дверцу тумбочки и увидел там пару упаковок персикового творожка. Эта просьба заставила меня улыбнуться и приободриться. С ещё большим облегчением, я накормил бабушку и им.
– Возьми один себе. – Это было не предложение.
– Нет, тебе ведь покупали. Да я и не хочу.
– Возьми. – Даже в таких обстоятельствах она себе не изменяла. Дала мне понять: варианта отказаться у меня нет.