– Вы в нашем доме живёте? Я вас в окно уже несколько дней подряд вижу.
В ответ молчание.
– А раньше никогда не встречала… Скажите, хоть, как вас зовут, чтобы я знала, кого поминать в молитвах, – попыталась я пробить серую стену молчания шуткой.
– Я… Я не знаю, как меня зовут, – тихо произнёс он бесцветным голосом.
В это время, к моему облегчению, подошёл автобус и я, промямлив в ответ обещание ещё увидеться, скрылась в его тёплом салоне.
Пока ехала до своей остановки, в моей голове крутились, сталкиваясь друг с другом, разные мысли.
Кто этот человек?
Как можно не знать своего имени?
Может он душевнобольной?
Откуда у него такая странная одежда?
Сейчас никто не носит плащи длиной в пол, да и в шляпе редко кого увидишь…
Почему каждый день смотрит в небо?
Что он там хочет увидеть? Манну небесную?
Почему никогда его раньше не видела?
Он приезжий?
Где живёт?
Почему не ответил на вопрос?
Может он и этого не помнит?
В моей голове продолжал звучать его бесцветный голос, напоминающий нечто шелестящее. И глаза, эти странные глаза, где-то я такие уже видела… Точно! У него глаза как у Винсента Скьявелли, только у актёра они золотисто-карие, а у этого мужчины светло-серые. Он вообще немного на Скьявелли похож, но лицо более благородное, что ли… А волосы? Я не обратила внимания, какие они у него…
Вдруг нахлынуло раздражение, что я к нему привязалась? Ну, помог мне не шмякнуться под автобус, так я в него со всего размаху впилилась. Любой на его месте помог бы. А что не стал общаться, так это его право. Я вышла из автобуса и поскользила к своему офису. Больше в этот день мне некогда было о нём думать.
Следующим утром я привычно выглянула в окно, незнакомца не было. Апрель, днём старательно плавивший зимний снег и лёд, по ночам засыпал вместе с обитателями города. И заморозки злорадно сковывали плоды его усилий, превращая тротуары в опасный аттракцион, который поджидал пробудившееся от сна человечество. Обречённо вздохнув, я отправилась на остановку привычным маршрутом.
Серый силуэт увидела сразу, как вышла из арки. Он был на месте и снова смотрел в небо. Мне стало как-то не по себе. Мой рабочий день начинался немного позже, чем у прочего рабочего населения, и на остановке я обычно стояла одна. Соседство странного господина, так удачно подхватившего меня, стало вызывать беспокойство.