Они больше часа сидели в кустах и пытались по очереди найти способ открыть нож. Нож внезапно открылся у Лома. Лезвие выскочило неожиданно резко со зловещим шелестом и тихим щелчком, и поранило Лому палец. Он охнул, но нож не выронил. Кот и Лом решили, что нож сам выбрал своего хозяина. Еще полчаса Лом искал эту заветную кнопочку, которой нечаянно коснулся. При нажатии этого маленького желтого квадратика лезвие с зловещим шелестом выскакивало из корпуса или столь же резко в него пряталось.
Нож стал трофеем Лома, приключение – воспоминанием, а дружба с Ломом осталась чем-то вроде увлекательной книги: её приятно перечитывать в мыслях, но навряд ли стоило бы снова окунаться в те события наяву. Эта дружба, как и тот нож, была яркой, опасной и непредсказуемой.
Однажды утром Лом не пришел в школу и его не было целую неделю. А потом в школу вызвали родителей Кота и сказали, что скрытный приятель Кота, Ломакин Егор находится под следствием за ограбление банка в составе преступной группы. Директор школы настойчиво порекомендовал родителям Кота перевести его в другую школу.
Папа вывел Кота для серьёзного мужского разговора на улицу. Они шли, и папа рассказал ему о разговоре с директором школы и обосновал необходимость и полезность для него запоминающегося наказания. Он рассказал, как важно в жизни умение выбирать друзей и как многое в жизни определяется тем, кто твои друзья. Они зашли в парикмахерскую, и папа сказал мастеру постричь Кота наголо.
Кот со свежевыбритой головой сидит на краю покатой крыши пятиэтажного дома и примеривается прыгнуть вниз. Шершавый бетон под его ладонями казался холодным, несмотря на теплый день. Ветер теребил его рубашку, словно звал за собой. В глазах слезы, на лице выражение решимости и обиды.
"Ненавижу весь мир! Почему всё именно так? Почему я?" – мысли вихрем кружились в его голове, словно тучи перед бурей. Ощущение несправедливости гулко стучало в висках. "Они всегда находят, за что уколоть, всегда знают, куда ударить. Почему я должен терпеть?!" Обиды – это искушение обвинять кого-то в чем-то, но не себя. А может, это они виноваты? Или я всё-таки слабый?
Он посмотрел вниз. Внизу ехали машины и шли люди. Им всем безразличны мои переживания. Моя смерть заинтересует их любопытство на несколько минут. Асфальт внизу казался пугающе твёрдым, неприветливым. Сердце сжалось, а внутри поднялась волна сомнений. "А вдруг… вдруг ещё можно что-то изменить?" – мысль пришла, как теплый луч солнца сквозь тучи. Он судорожно втянул воздух. В нос ударил запах дыма из ближайшей трубы. Жизнь, она пахнет, звучит, кричит!"