– Значит, ты еще и городской сумасшедший, – усмехнулась я. – Повезло же мне.
И он поддержал мой смех.
– Благо, я еще в своем уме. А ты, красавица из Рейка, обладаешь ли даром, о котором слагают легенды? Говорят, что в ваших землях есть особые колдуньи.
– Значит, наслышан?
– Кто не слышал про среброволосых девушек – эстер. Верно? – уточнил он произношение на моем языке.
– Верно.
– А что, Гор, мечтаешь завладеть даром?
– Честно говоря, это больше проблема, чем дар.
– Почему? – спросила я раньше, чем поняла, о чем он.
– Когда приходит новая магия, ты никогда не знаешь, как она уживется в тебе с той, что есть и выдержит ли ее твой организм. Некоторых выжигает. По крайней мере, так говорят…
– Есть такое…
– Так что скажешь? – посмотрел он на меня, не давая уйти с темы.
Я подняла случайный взгляд на надпись на памятнике – «Герион Конрад Дьюар». Я знала это имя, носитель которого выжигал мою страну и лишил меня матери. На постаменте высился металлический гигант с огромной грудью в доспехах и взглядом устремленным ввысь. «Во имя памяти достойнейшему из достойных» – гласила надпись на их наречии. Взгляд мой потемнел, и я тут же напомнила себе, зачем я здесь.
– Что-то не так? – тут же отреагировал он.
– Все в порядке, – соврала я. – Просто у меня сегодня не очень много времени.
– Обязанности ждут? – понимающе спросил он.
Трудно было не согласиться и я грустно покивала.
– Да.
Мы возвращались по улочкам, которые знал только Гор, и на меня навалилось какое-то тяжелое чувство, от которого я не могла отделаться. Мужчина рассказывал мне об основателях Галиона, заложивших первый камень на площади Единения. Город был и в самом деле величественным, и строили его люди с огромной силой в руках. Монументальные постройки, большие глыбы различных мраморных пород. Город был преимущественно серо-бежевый. Он был очень органично вплетен в густой лес, который могучими стволами и кронами высился здесь не одну сотню лет. Много зданий общественного назначения были облицованы огромными плитами из различных пород мрамора, что впечатляло. Все это я отмечала про себя пока мы шли к замку. Но чем ближе мы приближались, тем больше я понимала, что за самовольную мне наверняка влетит. Придется что-то придумывать.
– Дальше я сама, – остановила я его, чтобы мы все же прощались не у всех на глазах. Это было бы самоубийство.