– Уже присмотрел, – решил я поделиться тем, что будоражило меня последние сутки.
Баал поднял кустистые брови, которые всегда напоминали мне отцовские.
– Кто же она?
Я покрутил стакан. Признаться?
– Одна из свиты.
– О! – удивление ярким пятном окрасило его лицо. Но помимо этого я уловил там… растерянность?
– Но она…со сложностями.
– А-а, все женщины Рейка, похоже, такие. Холодная? Не подпускает? – махнул он рукой и налил себе, взглядом предлагая и мне.
Но я усмехнулся, отказываясь. Пить много не хотелось. Хотелось другого…
– Напротив, горячая, точно летнее солнце полуденным днем, спонтанная как предсказание Вейшны. Кажется, я давно не был так заинтригован.
– Тогда в чем сложности, брат? – не понял он контекста.
– Ей запрещено иметь отношения.
– Пф, решаемо, – фыркнул Баал. – Все же они больше не на территории Рейка и обязаны подчиняться закону Галиона. А в наших законах не прописано, что камеристка не может иметь связей с мужчинами. Вряд ли леди Камелия захочет портить отношения со своими слугами так далеко от дома.
– Дом. Она ведь должна вернуться по протоколу.
Баал пожал плечами.
– Как думаешь, я мог бы сделать запрос в Рейк, чтобы ее не отсылали?
– Даже так? Неужели действительно нашлась та, что пленила настоящего зверя?
– Кажется, с потрохами, – улыбнулся я, вспоминая девушку. Ее серебристые волосы и неземное лицо с красивой улыбкой до сих пор стояли перед глазами.
– Невероятно. Сопровождения приехало не так много. Представишь ее на приеме официально как свою спутницу?
– Надеюсь, – усмехнулся я, так как ни в чем с ней уверен не был. Она была своенравна.
– Что касается твоего вопроса, думаю, что его можно решить с принцессой тет-а-тет. Но ты должен убедиться, что девушка не против, иначе это все же будет удерживание ее против воли. А мы ведь хотим наладить отношения с Рейком, а не напрячь их вновь. Пусть даже из-за служанки. Прости, – тут же извинился он за названный статус и пренебрежительный тон.
Я качнул головой, понимая, о чем он. Мне вскружила голову иностранка, статус которой был сложен для официальной истории. Вот только мне было плевать! Впрочем, как и всегда.
– Она – достойнейшая из достойных.
Брат понимающе улыбнулся и поднял стакан, в котором ярко отражалось пламя камина.
– За женщин, ради которых не жалко умереть!
Я хмыкнул, росчерк улыбки на моем лице встретил его слова, и мы выпили обжигающий глоток.