Микайла не ответила. Она смотрела в окно. На стекле изнутри была надпись. Пальцем. Как будто кто-то написал изнутри:
“Не открывай. ”Но самое странное – почерк был её собственным.
Она подошла к окну, провела рукой по стеклу. Надпись исчезла, словно её никогда и не было. Но Микайла знала – она видела её. Так же, как знала, что круг на запястье реален.
Из спальни послышались шаги. Марк.
– Доброе утро, – он потянулся к ней, чтобы поцеловать. – Ты рано встала.
– Не спалось, – она улыбнулась, стараясь выглядеть нормально. – Кофе будешь?
Марк кивнул, сел за стол. Он был программистом, работал из дома. Они познакомились год назад на выставке современного искусства. Обычная история – он пролил на неё вино, она рассмеялась вместо того, чтобы рассердиться. Через месяц он уже оставался у неё ночевать. Через три – у него был свой ключ.
Но сейчас Микайла смотрела на него и думала: знает ли он её по-настоящему? Знает ли, что внутри неё живёт страх, имя которому она сама не может дать?
– У тебя сегодня встреча с издателем, не забыла? – спросил Марк, отхлёбывая кофе.
Точно. Микайла была иллюстратором детских книг. Сегодня она должна была показать эскизы для новой серии.
– Конечно, помню, – соврала она. – В два часа.
Марк улыбнулся, но его взгляд задержался на её запястье, где из-под браслета виднелся край метки.
– Что это у тебя? Ожог?
Сердце Микайлы пропустило удар.
– Да, вчера… утюгом случайно, – она натянула рукав свитера ниже. – Ничего страшного.
Марк нахмурился, но не стал расспрашивать дальше. Он знал, когда не стоит давить.
– Ладно, я в душ, – он встал из-за стола. – У меня сегодня три созвона, так что буду занят до вечера.
Когда Марк ушёл в ванную, Микайла снова открыла блокнот. На странице, где она только что делала записи, появилась новая строчка.
Почерком, похожим на её собственный, но чуть более угловатым:
“Она ждёт тебя за дверью. Ты готова?”
История развивается как настоящий психологический триллер, держащий в напряжении до последней страницы. Микайла почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она не писала этих слов. Но они были здесь, чёрным по белому.
Метка на запястье вдруг стала горячей, почти обжигающей. Она сняла браслет – круг пульсировал, как будто был живым.