Они стояли прямо на пороге обрыва, в месте, где кентавры выбили стену Цитадели, оставив приличную дыру в ранее неприступном месте. Издали можно было заметить временами вспыхивающее фиолетовое пламя Игоря. Все это контрастировало с янтарным сиянием Венеры и придавало битве дополнительных красок.
Сара понимала, что против нее сражался опытный волшебник. Он был силен, но она – дочь богов и основа – исток чародейства Войлюбии, поэтому кентавр априори не имел ни единого шанса на победу. Возможно, он об этом даже не догадывался, непрерывно атакуя противницу красными молниями.
Что ж, пора покончить с этим и узнать, какого черта здесь творится. Синий огонь подбирался к волшебнику все ближе и ближе. Любой другой кентавр уже бы давно не выдержал и в миг рассыпался в пепел, однако этот до сих пор умудрялся держать блок, хоть это и давалось ему с великим трудом. Он корчился, выделывая волшебной палочкой замысловатые пасы. Седая борода металась из стороны в сторону. Сара решила позабавиться и, щелкнув пальцами, подожгла ее кончик, правой рукой медленно регулируя скорость распространения огня. Левой она продолжала медленно дорисовывать руну, с торжеством наблюдая, как в глазах старика нарастает страх. Она не сомневалась, что исход поединка предрешен, и, судя по напряженному лицу кентавра, он начинал постепенно с ней соглашаться. Заклинания продолжали непрерывным роем сыпаться из его волшебной палочки, но тут же затухали, сталкиваясь с чародейским огнем. Пытаясь погасить пламя, он ненароком усиливал его, приближая свое поражение. Видимо, гордый старик никак не хотел отдавать победу девушке, что вдвое, а то и втрое младше него. Кажется, никто не объяснил ему, на что способны наследники, а значит, и проигрывать придется с треском.
Спустя еще несколько секунд его волшебная палочка стала отстреливаться только лишь искрами. Кентавр тужился, с ненавистью скрипя зубами. Синий огонь теперь уже был практически везде. Борода полуконя догорела. Сара оставила ожог на его лице и перенесла огонь на волшебную палочку. Та дала трещину, затем лопнула и разлетелась в щепки. Ненависть старика обратилась в страх и ужас, полностью поглотив его.
– СТОЙ! Я сдаюсь! СДАЮСЬ! – пискляво выкрикнул он.
Огонь практически касался его кожи, оставляя сильные ожоги с крупными волдырями.