– Но всё же хорошего было больше?
– Да! Конечно же да, – искренне воскликнул я, широко улыбнувшись. – Много больше. Только вот… ты оставила меня одного, представляешь?
Настя промолчала.
– В том плане, что ты ушла… то есть умерла. И все дни после мне было так тоскливо. Ужасно тоскливо, – от охватившего меня чувства я всё же не сдержался, и по щеке всё же скользнула первая слеза. Чтобы разрядить обстановку, я решил отшутиться и потому, выжимая из себя наигранный смех, пожурил её. – А ведь обещала так не делать!
Она вновь ничего не ответила.
Мгновенно меня охватила какая-то странная паника, а тело покрылось холодным липким потом. Едва послушными и слегка подрагивающими руками я попытался обнять Настю ещё крепче.
Боже, как же мне хотелось, чтобы она ответила! Произнесла хоть что-то. Почему она молчит?..
– Ведь ты так не поступишь, правда? Не оставишь меня одного?
В ответ тишина.
Сон как рукой сняло. Не в силах больше сохранять напускное спокойствие, я вновь вскочил и заозирался. Перед глазами всё плыло, как бы я не пытался сосредоточить зрение… В одно мгновение воспоминания нахлынули на меня, окончательно оглоушив и в то же время приводя в сознание.
Я уже стар. А что ещё страшнее – совсем один в этом мире.
Пятница, 26 мая, 2023 года
Стоявшие на прикроватной тумбочке электронные часы с громадным цифровым циферблатом показывали половину седьмого утра, когда невысокий пожилой мужчина, уже с полчаса как не спавший после череды беспокойных сновидений, тяжело поднялся с кровати. Маленький йоркширский терьер с серебряной шёрсткой задрал голову и, не переставая наблюдать за мужчиной маленькими бусинками-глазами, вскочил и заметался: то нарезая круги по кровати, то спрыгивая на ступеньку, с неё на пол – и обратно. Несколько раз ткнулся мокрым носом в руку мужчины, застывшего на месте и продолжавшего опираться о край кровати. Но никакой ответной реакции не последовало, потому пёсик, громко выдохнув, нахохлился, улёгся обратно, свернувшись клубочком.
Несмотря на столь ранее время и всю ночь настежь распахнутые окна, в спальне – впрочем, как и во всём доме, – чувствовалась духота. Наскоро одевшись в брошенные вечером на стул футболку и серые слегка растянувшиеся льняные штаны, мужчина с несколько минут простоял, упёршись взглядом в окно. После чего встряхнул головой, стараясь выбросить обуревавшие его мысли, и, справившись с напавшим на него приступом надрывистого кашля, быстрым шагом направился прочь из спальни в ванную. Каждое утро он заставлял себя выполнять определённый набор простых действий, который про себя называл «утренним ритуалом»: умываться, бриться, ставить кипятиться чайник и что-то готовить на завтрак, хоть есть и совершенно не хотелось. Как делать и всё остальное – но он понимал, что без всего этого просто лежал бы на кровати изо дня в день, проваливаясь в поглощающую пучину из смеси депрессии и безумия.