Маша первое время сторонилась Максима. Слишком свежа была рана, оставленная на память любовью из Софии. Девушка боялась, что стоит ей увлечься, как ее новый знакомый потеряет к ней интерес. Но Максим не сдавался. Он всегда держался рядом, был учтив и даже помог преодолеть некую неприязнь товарищей по университету к девочкам. Их начали приглашать с собой в столовую на длинной перемене, а однажды всей толпой сходили в кино. Максим был видным и красивым парнем, его уважали ребята, и он нравился девушкам.
За несколько недель ухаживаний и поддержки Мария привыкла к нему, и страх разбитого сердца немного утих. Бонус в виде доброжелательности его окружения приятно тешил ее самолюбие.
Лизе эти новшества тоже пришлись по вкусу. Ей понравился Максим и его трепетное отношение к ее подруге. Но еще больше ей понравилось, как переменился настрой в группе. На переменах ребята с бо́льшим удовольствием общались с Лизой, нежели с Марией, но так как последняя все чаще уединялась в стороне с Максимом, на них только снисходительно поглядывали, а с Лизой делились конспектами, редкими книгами и последними сплетнями. Студенческая жизнь забила ключом! Ранние подъемы на занятия теперь уже не представлялись подвигами, теперь Лизе хотелось туда идти. Иногда она приходила на полчаса раньше и с удовольствием присоединялась к группке студентов, сидящей на скамейках в коридоре университета. На одну трехместную скамейку приходилось по пятнадцать человек. Юные и тонкие вчерашние школьницы впятером усаживались на эту узкую дощечку на двух ножках, остальные ставили им на колени свои портфели, обступали плотной стеной, а особо близкие подруги садились друг другу на колени. Подбегали парни, и кольцо сжималось еще плотнее, так что мимо проходящие уже не могли видеть тех, кто находился в самой середине. Студенты громко смеялись, шутили, кое-кто доставал бутерброды, приготовленные заботливыми матерями, или сдобные свежие булочки, купленные по дороге в институт в ближайшей кулинарии. Они были еще теплыми, и сахарная пудра таяла на темной корочке, оставаясь липкой сладостью на пальцах, которые бесцеремонно разрывали мякоть по частям и раздавали своим соседям по скамейке. Когда подходила Мария, с ней здоровались, подшучивали над ее зарождающимися отношениями с Максимом, ей улыбались, но тот непринужденный ажиотаж уже пропадал: булочки были съедены, и все начинали расходиться по аудиториям.