Автомобиль выехал со двора, подскочил на ухабе, и потому Мика вцепилась в ручку двери. Майк мельком глянул на неё.
– Не бойся. Я поначалу тоже боялся. На лошади порой опасней ездить.
Земля, ещё утром раскисшая от снега, теперь затвердела, застыв в причудливом кочковатом рельефе. Свет фар прыгал по кочкам, подскакивал к небу, пока, наконец, машина не выбралась на растрескавшийся от времени асфальт. Но Мика пожалела, что поехала с Майком: они добрались до дома Джима слишком быстро. Лучше бы она сразу пошла сама, без того, чтобы встречаться с давним другом.
Она позволила ему открыть её дверь.
– Действительно, ничего сложного. – Мика, улыбнувшись, занесла ногу на порог, но обернулась и с надеждой уставилась на Майка. Он сидел вполоборота, глядя прямо в глаза, точно ждал. – Ты торопишься? – неуверенно спросила она.
– Можем поболтать пару минут, если хочешь.
Мика склонила голову к левому плечу, как бы раздумывая.
– А что вы там такое обсуждали? – Она мило улыбнулась.
Майк только рассмеялся в ответ.
– Прости, но ты не умеешь держать язык за зубами. Я не скажу.
– Вот так, да? Ладно… – протянула Мика. Она кулачком стукнула его в предплечье и тут же сжала рукав его куртки. Мягкая кожа была тёплой, согретая телом Майка. – Тогда расскажи, как дела.
Он посмотрел на её кисть, потом поднял голову, и, не отводя взгляда, спокойно сказал:
– Я встретил девушку.
Улыбка еще на мгновение задержалась на губах Мики, пока она не осознала смысл услышанного.
– О! Здорово. – Она убрала руку.
– Да. Думаю, я женюсь на ней.
Мика кивнула. Взгляд её забегал по его лицу. Она попыталась взять себя в руки.
– Круто, – выдавила она, чувствуя, как это «круто» обжигает язык.
В ответ Майк отвесил дежурную улыбку. Его «пока» прозвучало как нож в спину.
Автомобиль, шурша шинами, направился в темноту, а Мика стояла не в силах пошевелиться. Ссутулилась, уткнулась лицом в ладони, но тут же, зарычав, пнула воздух. Почти бегом она вернулась в дом.
Какое-то время у себя в комнате она шагами мерила расстояние от стены до стены, потом достала рюкзак из-под кровати и собрала вещи. Теперь её точно ничто здесь не держит.
Когда бледное утро сменило ночь, Мика покинула дом. Ведя лошадь под уздцы, она шла медленно и осторожно из-за корки льда, покрывавшей землю. В лесу идти стало легче – здесь еще лежали сугробы из рыхлого крупнозернистого снега. Спустя час она вышла на заброшенное шоссе, где сделала остановку. Сверилась с картой и сделала глоток воды. Запомнив дорогу на три поворота вперёд, убрала наполовину выгоревшую бумажку, склеенную скотчем, назад в пакет, потом в сумку, притороченную к седлу.