Все трое умолкли. Аня ждала, что Саркисян как врач заверит в необоснованности предположения Юли, но он ничего больше не сказал. Юлия поднялась с места.
– Ты уже покормила Ванечку? Мне надо в оранжерею.
Отсек вегетации зеленел. С несущих конструкций вились тропические растения, а ровные ряды высоких кадок с карликовыми пальмами размежевывали грядки с культурами. Кондиционеры и вентиляция поддерживали нужную влажность, но воздух всё равно казался искусственным. Шум ветра и птичьи голоса, которые транслировал “Ковчег”, должны были успокаивать. Но у неё сжималось сердце. Отдых здесь превращался в пытку, если Тревор сидел в плексигласовом боксе, где занимались модификацией зерна. Поэтому она оставляла Ваню под присмотром Дзянь и уходила. Та как раз на пятом месяце беременности перебралась в оранжерею совсем.
Аня нашла Дзянь в аэропоническом парнике. Она постучала по дверце, чтобы подруга вышла.
– Тревор в боксе? – первым делом спросила она.
Дзянь стянула респиратор.
– Не видела. – Она сняла перчатку и потрепала Ваню по волосам. – Прилетел поиграть?
– Дзянь, ну зачем ты ходишь в парник? Надышишься ведь, – укорила Аня.
– Я в безопасности, – Дзянь похлопала по респиратору.
«А я вот давно не чувствую себя в безопасности».
Дзянь сняла комбинезон, респиратор, и все трое прошли к газону. Из маленького шкафчика Аня взяла плед и постелила на лужайке.
– Ты видела результаты вскрытия? – Она хотела сказать: «Димы», но язык не повернулся.
Подруга вскинула брови.
– Димы?.. Конечно.
– Точнее. Ах… – Она едва не разрыдалась.
– Аня, ты измотала себя, – Дзянь потянулась обнять ее, но Аня отмахнулась.
– Прости.
Она посмотрела на бокс, ища тень Тревора. Он провел вскрытие в одиночку. Саркисян ушел в криостаз за месяц до смерти Димы и еще спал, а Дзянь физически не смогла пересилить себя, чтобы ассистировать Гудчайлду. По крайней мере он так объяснил.
Мысль, от которой холодело внутри, снова вернулась.
– Почему ты не стала ассистировать Тревору? – спросила она.
Дзянь растерянно посмотрела на нее.
– Он не предлагал.
Аня приоткрыла рот ошеломленная, ведь ей сказали другое, и она видела подпись Дзянь под отчетом. И Дзянь почти сразу добавила:
– Я лишь проверила отчет и расписалась.
За спиной с шипением открылась переборка. Аня, холодея, повернула голову. Высокая, худая фигура Тревора на мгновение перекрыла свет.