Вологодская изба. Повесть - страница 7

Шрифт
Интервал



Домовые дружили со всеми домашними животными и хорошо помогали в домашних делах семье Громовых. Домовой Доброхот часто разговаривал с кошкой и играл с ней. Но домовые Кузя и Егорка часто задирали кошку, это они так с ней, видимо, игрались, на что домовой Доброхот им говорил: «Ай-я-яй!», «спасал» измученную кошку и говорил Кузе и Егорке так больше не делать. Вскоре они так перестали делать, но играться с кошкою они не перестали.


Помимо домовых, у семьи Громовых во дворе жил дворовой. Звали его Семён. Он ухаживал за скотиной, следил за амбаром, баней, хлевом, овином и сараем.


Домовых и дворового обычно видели только Громовы, и то не всегда. Посторонние же их не видели. Посторонним они не показывались на глаза.


Когда выросли Никола, Настёна и Игорь, они переехали в города. Никола и Настёна уехали в Горький, ставший впоследствии вновь Нижним Новгородом, как он назывался и до этого, а Игорь уехал в Вологду, а потом в Москву. Николай накопил себе на фотоаппарат, в покупке которого ему помогли его родители, любящие его. Никола с детства любил фотографировать, а тогдашний фотоаппарат для теперешних времён был слишком стар, да и то, он весь изломался.


Владимир Владимирович и Надежда Владимировна остались почти одни. С ними оставались кошка Софья, коровы Муравка да Журавка, быки Аркаша да Богдаша, коза Седуша, домовые и дворовые духи. Надежда обратилась к ним: «Кошечка Сонечка, коровушки Муравушка да Журавушка, бычки Аркашенька да Богдашенька, козочка Седушенька, домовой Добрушенька, домовиха Добряшенька, домовята Кузенька, Егорушка, Радочка и Миленька, дворовой Семёнушка – вы, лишь вы, с нами осталися, остальные: сыночик мой Николенька, доченька моя Настёнушка, племянничек мой Игорёк – все угнали в городы! Как не плакати? Как не унывати-то мне?»


Хозяйство, однако, пошло хорошо. Урожай был большой, а иногда и огромный. У колхоза были большие показатели. Село славилось своим хлебом и своим молоком. Но Надежда скучала по Николе и Настёне, по племяннику Игорьку. Бывало, начнёт Надежда Владимировна горевать да говорить:

– Николенька, Настёнушка, Игорюшенька, ну куда же вы-то уезжаете! Зачем родную землю-то покидаете, или у нас так не хорошо?! Ей-то-богу, у нас хорошо! Порато баско у нас на Вологодской земле! А им другие городы подавай! Эх!