Лабарр вспыхнул и заверещал:
– Я известный человек! На меня работает столько, что тебе и не снилось. И связи имею напрямую с правящей семьёй. А ты? А ты вообще что о себе возомнил, раз решил, что можешь вот так просто…
– Закрой рот, – тихо приказал Антал, прищурившись. – Пока горлом кровь не пошла.
И, вспомнив о том, с кем вёл беседу, аристократ стих. Далось ему это очень тяжело, но страх за собственную шкуру оказался сильнее желания обругать Антала. Всё-таки перед ним сидел прескверный, и следовало быть аккуратнее со столь опасной персоной.
Немногочисленные люди в Чайном Доме уставились на беседующую пару, но потом быстро потеряли интерес и продолжили опустошать чашки. Лабарр, выдохнув, вновь заговорил тихо:
– Это вы сняли проклятие с Евадне? Потому она всё вспомнила?
Антал кивнул:
– Да.
– Так, получается, она нашла вас раньше.
– Несчастная девушка так мучалась от беспамятства и кошмаров, что могла сойти с ума. Вот и решила, что дело тут нечисто. А потом обратилась ко мне. Кстати, сидела она на том же самом месте, где и вы.
– Тварь… стерва…
– Ответьте, господин Лабарр, где вы достали такую дрянь? Где отыскали настолько мерзкое проклятие, которое даже не действует незаметно? Евадне ничего не заподозрила бы, будь оно чуточку сильнее.
– А вам какое дело?
– Просто интерес.
– Это неважно!
Хотел было аристократ в очередной раз выйти из себя, но вместо этого решил действовать наверняка:
– Господин Бонхомме, прошу, подумайте над моим предложением ещё раз. Я щедро заплачу. Больше, чем заплатила Евадне.
– А она не платила мне.
– То есть как не платила? Вы сняли с неё проклятие бесплатно? Это ещё почему?
– Просто потому что мог. А вам, господин Лабарр, не стану помогать даже за деньги.
Антал хохотнул, видя, как аристократ был готов заплакать от распирающего его гнева.
– Негодяй…
– Да ладно вам, не обижайтесь.
Лабарр вскочил, едва не опрокинув стул, на котором сидел. Он намеревался уйти, и мысли его были теперь переполнены желанием отомстить и вернуть-таки своё. Пусть не таким путём, не аккуратно, а при помощи грубой силы. В конце концов, никто не отменял старое доброе насилие. Теперь ему было всё равно. Хотелось лишь задушить эту суку и бросить её тело на растерзание псам.
Антал, ощутив его настроение, тихо заговорил:
– Господин Лабарр.
Тот остановился, слушая.