Пространство этого полусонного существования для них ограничивается только собственными ощущениями без особых размышлений, которые в основном служат сохранению тех же ощущений, а об окончании этих ощущений они не догадываются, но, опять же, только чувствуют его по собственному одряхлению, если удастся дожить до старости.
Протяженность этого однородного пространства ощущений определяется для них реалиями собственного окружения, наработанными инстинктами, рефлексами и геномом, включающем в себя программу, роста, развития, размножения и способов взаимодействия со средой для пребывания в ней.
Таким образом, опорой всех этих адаптивных существ, включая и самых продвинутых, являются только ощущения, а их мышление в основном обслуживает стремление этих существ сохранить свои ощущения, среди которых наличествуют и приятные, на что автоматически указывает неудовлетворенность имеющимся вокруг с формированием всегдашнего стремления к более сытному, теплому и безопасному.
Тому, кто не знает о времени, а значит, и о существовании будущего, остается только пребывать в ограниченном пространстве настоящего с добавлением запомнившегося прошлого без надежды проникнуть мысленно в будущее.
Поэтому все эти существа обречены не более чем на приспособление к тому, что имеется вокруг них и рядом с ними. У них просто не может быть идей о преобразовании этого окружения для своей хоть сколько-то отдаленной пользы, то есть они не способны целесообразно преобразовывать окружающую среду по составленным заранее проектам и графикам, подлежа тем самым достаточно случайным изменениям в ходе эволюции, и пределом этих изменений по сообразительности и сложности самого организма являются высшие млекопитающие.