Опасно. Можно вылететь за пределы диска, как пушечное ядро.
Но…
В принципе, полет проходил нормально.
Возмущений пространства не наблюдалось. Иные и чужие на радарах не возникали. Я все успевала.
И, видимо, моему соседу сей благостный настрой наскучил. Потому как он вдруг решил раскрыть рот или пасть (не знаю, как точнее выразиться, поскольку не видела, что там у него) и сообщить мне:
– Изменение времени прибытия. Минус четыре часа.
Че?!
Четыре часа вместо восьми!
А-а! За-ра-за!
Т. е. у квазара мне придется рисковать. А возвращаться и так предстоит по проходу рядом с черной…
Я глянула на товарища, замершего рядом со мной куском непроглядной, колеблющейся тьмы, откровенно косо.
Впрочем, рассусоливать свое «фе» времени он мне не оставил.
Так-то три часа уже прошли. Оставался – час!
И мы входили в зону действия квазара. А там не особо то и варпнешь и не сильно-то воспользуешься переходом. Слишком сильны гравитационные возмущения, искажающие все.
Ну, хотя…
Попробую нащупать.
Выхода-то у меня не было.
Значит, понеслась! Может, и душа в рай…
«Так, – думала я, – у нас по ходу еще две черные. С соответствующим притяжением. Значит, я сокращаю круг – варпая аккурат к внешнему кольцу аккреационного диска. Там теоретически должен быть туннель. Но это не факт. Никто ж пока не проверял. Так, астронавигаторы рассчитали.
Вылетаю из прохода – касаясь джета квазара. И на выбросе попадаю к очередному переходу. Оттуда иду на край аккреационного черной… Ищу дырочку. Должна быть, по расчетам. Снова варпаю. И потом – опять через гипер… Вновь пользуюсь джетом. Ускоряясь его ветром, влетаю в проход. Потом прохожу через туннель и выскакиваю уже в нормальную область. Там переходов достаточно. Успею. Козел!»
Легко сказать. Трудно сделать.
Вновь идти по краю…
Я прекрасно понимала, что придется работать просто ювелирно. Что, скользя вдоль диска, мне лучше его не касаться, воспользовавшись скорее «откатом» черной, чем притяжением. А сей отлив гораздо слабее гравитации.
Дыра ест, но практически не отдает. И аккреационный так же. Так, крошки со стола…
Значит, я – воробей.
В общем…
Я не нашла, а учуяла вход в гипертуннель, выводящий на стык аккреационного диска квазара и не затронутого им пространства. Проход был неустойчив.
Он изгибался змеей, играя стенками.
И мне оставалось лишь уповать на собственное везение, умудряясь проскочить опасный участок, не будучи раздавленной, словно антилопа в объятиях удава.