Нет, это не мама. Это Окен говорит маминым голосом.
Ах, как было бы прекрасно – появись она сейчас здесь, на берегу озера.
Окен видит – под навесом сидят Айдаркул-аке и тетушка. Он идет к ним.
– По моему, солнце сегодня задерживается.
– Нет, каралдым, точнее солнца на белом свете ничего нет, – возражает тетушка.
– Но когда же приедет серая машина?
– Какая серая?! – удивляется Айдаркул.
Окену кажется, что над ним смеются.
– Та, в которой уехала мама!
Дядя Айдаркул пожимает плечами.
– Скоро приедет.
А самому все равно.Скучный-прескучный старик.
– Окен, а погяди-ка на первал, —говорит он вдруг.
Мальчик смотрит и ничего не видит. Подбегает к высокому камню, залезает на него.
На перевале пусто. Наверно, машина успела заехать в ложбину. Нет ничего! Дяде Айдаркулу показалось. Он старик, у него слабые глаза.
И вдруг – пыль! По дороге разрастается хвост пыли.
– Вот едет машина! Видите? Машина! – кричит Окен.
Окен прыгает с камня, он готов бежать туда, в горы, Айдаркул держит его.
– Не торпись! Машина все равно резвее тебя.
Это правда. Уже слышен гул мотора.
Машина выскочила на пригорок и катит вниз, к дому.
А если мимо? Окен как тетива натянутого лука.
Машина заворачивает к юрте. Останавливается.
Но где же мама? В машине один шофер.
– Иди с той стороны! – подталкивают его.
– С какой стороны? – От растерянности Окен не знает, что ему теперь надо делать?
Тетушка берет его за руку, ведет к машине.
А ноги у него не идут…
Споткнулся о камешек.
Если бы не тетушка – упал бы.
Теперь Окен видит – в машине на заднем сиденье очень красивая женщина, куда там матери Бакыта!
Строгий черный костюм, платок с огромными алыми розами, белое, как луна, лицо.
Женщина крутит ручки, но никак не может открыть дверцу.
Кто эта женщина?
Почему у нее на глазах слезы, как и на глазах Окена?
Дверца наконец поддается.
Красивая женщина выходит из машины и берет Окена на руки. Она что-то спрашивает, но у Окена нет слов.
Он сжимает руки женщины своими маленькими руками.
Изо всех сил, со всей нежностью.
Ведь это мамины руки.
Эта прекрасная женщина – мама.
Они сидят в юрте. Окен не может отвести от мамы глаз.
Как же это он мог столько дней жить без мамы?
Отец вносит в юрту чемодан, узелки.
Тетушка перебирает новые, привезенные из большого города вещи, восхищается.
А мама и Окен видят только друг друга.