Но Парфентьева юмора не поняла. И глянула на него удивленно и с осуждением.
– Я на работе, какая рюмка?
Она действительно привезла его в кафе неподалеку от ГУВД, велела принести кофе, а он заказал полноценный ужин – разумеется, на двоих. Время близилось к полуночи, а она без ужина – сто граммов и огурчик не в счет.
Кафе небольшое, уютное, диваны такие мягкие, удобные, после ужина Холмский стал засыпать. Клевала носом и Парфентьева. Наконец ей позвонили, она ответила, выслушала и, сбрасывая вызов, удивленно-восторженно глянула на Холмского.
– Ну что, по домам, доктор Холмс?
– Неужели раскрыли дело?
– Ну, не совсем, конечно. Но подозреваемый признался, дружок его убил Сысоева. Дружок уже в поезде, в Сочи едет. Там его и встретят. Но без нас… Или в Сочи махнем?
– В Сочи? Со старым занудой? – усмехнулся Холмский.
– Действительно, что мне там со старым занудой делать? – тем же ответила Парфентьева.
Она привезла его домой, он открыл дверь, собираясь выходить.
– Позвоните мне минут через двадцать, – зевая, сказала она.
– Зачем? – сначала спросил, затем уже догадался Холмский.
И ровно через двадцать минут позвонил, чтобы спросить, как она доехала. Проявил заботу о ней, как она того и хотела. Парфентьева ответила сухим сообщением, доехала нормально, все в порядке.