Умирая, они все смотрят на меня.
Я подошел к зверьку, легкий нож в руке казался тяжелым. И тут я увидел.
Это был какой-то неправильный заяц.
Заяц, но как будто сразу два зайца. У него что-то торчало на голове. Типа шишки, но у этой шишки были крошечная пасть, зубы и два маленьких уха. А еще два мертвых глаза, из которых словно бы выкрали глазные яблоки.
Меня вырвало.
Он был отвратителен, этот двуликий заяц, полтора зверя в одном существе. И все, что есть красивого в зайце, было ужасно во второй плоской, мертвой морде на его затылке.
Заяц плакал.
Не знаю, что заставило меня это сделать. Я не мог его убить – наверное, потому, что никогда бы не съел нечто настолько ужасное. Можно было его отпустить. Но и этого я не сумел. Не знаю почему.
Я пошел в сарай мистера и миссис Торп, пахнущий краской и деревом. Там ничего не изменилось с тех пор, как много лет назад я одолжил старые инструменты и косу. Мама заставила меня сказать «одолжил», хотя я знал, что нам не придется ничего возвращать.
Там лежал старый белый холст, весь заляпанный краской. Я отнес его к капкану и опустился на колени возле зайца. Он открыл пасть, как будто хотел пискнуть, но не раздалось ни звука.
Я накинул на зайца тряпку, оставив открытыми голову и лапу. Он замер. С помощью палки я раздвинул зубцы капкана и осторожно вытащил лапку.
Заяц не убежал. Я завернул его в тряпку и отнес в сарай. На ощупь он ничем не отличался от любого другого зайца, разве что дрожал. Вы бы не поняли, что у него есть вторая морда.
Оставив его в сарае, я вышел и собрал траву, листья и всякое такое, чтобы он мог устроить себе гнездышко, если захочет. Заяц притаился за одним из шкафов. Я немного подождал, не выйдет ли он, но он прятался, поэтому я закрыл за собой дверь.
– Ты что-нибудь поймал? – спросила мама, когда я вошел в дом. Она собирала крапиву на обед и не успела снять перчатки.
– Да, но какое-то странное существо, – ответил я. Мама замерла и посмотрела на меня. – У него было две морды.
– В смысле?
– У него не было передних лап. Зато была вторая морда. Мертвая.
Мама снова опустила голову и тоненько вздохнула.
– Оно было ранено?
– Не сильно. Я его выпустил.
Мама кивнула. Не знаю, почему я просто не рассказал ей правду о зайце в сарае. Думаю, она бы не поняла.
– Чертова «Уилфа», – произнесла мама.