1517 - страница 8

Лишения и нищету,

Любовь прекрасную, свободу,

Морей великих красоту,

Традиции других народов.

Пусть не хлебнёт коварства  дружбы

Людей случайных на пути,

И верных, настоящих, нужных

Партнёров, чтоб сумел найти.

На том народ и разошёлся,

Костры на скалах потушив,

Лёд подозрений раскололся,

Эмира снова полюбив,

Толпа отправилась до дома,

А принц в телеге, замерзая,

В борьбе с упрямой полудрёмой

Вкушал неспешно чашку чая.

ГЛАВА II. БУНТ

Ночь проползла, как анаконда.

Ослы бредут, не отдыхая.

Бейрут исчез за горизонтом,

И впереди лишь даль глухая.

– Какая милая дорога! –

Мишель стал громко щёлкать плетью,

Решив развлечь себя средь смога

Дорожной пыли на рассвете.

Дорогу делали здесь персы,

Когда напали на Ливан.

В дальнейшем, по одной из версий,

По ним вёл полк македонян

Сам Александр Македонский,

А после вторгся Рим Великий.

Их вытеснил довольно жёстко

Каир под боевые крики.

Следы кровавых битв веками

Везде накапливались тут:

Мечи ржавеют под камнями,

Вал с рвом, похожий на редут,

Обломки стрел и лук с верёвкой,

С истлевшей бахромою флаг,

Щиты из стали с кучей клёпок

Пробиты, скинуты в овраг.

И даже конские доспехи

Принц здесь увидел у осин,

Искусно выкованный в цехе

Из металлических пластин

Был панцирь мощною бронёй

И мог прекрасно защищать,

Однако, проигравший бой,

Всё снял, чтоб быстро ускакать.

Мишель с телеги спрыгнул бодро,

Заметив свёрток вдалеке.

Он был потрёпан и изодран

Зубами хищников везде.

Но содержимое казалось

Почти не тронутым внутри.

Принц снял бумагу, что осталась,

Одним движением руки.

Там был платок неприхотливый,

Подписан: “Я тебя люблю”.

В нём ятаган с резьбой красивой,

С клеймом Ахмеда Текелю.

Завёрнут девушкой, похоже,

И передан, как дар, мужчине.

Никто теперь сказать не может,

Как оказался он в лощине.

Мишель свернул всё аккуратно,

Он брать чужое не приучен,

И кинул вниз в овраг обратно,

Назвав особым этот случай,

Который дал возможность тронуть

Клинок из лучшего булата,

Что стал бесспорным эталоном

В сужденьях каждого солдата.

Когда Мишель был очень юным,

В Ливане бунт произошёл,

И с топорами ночью лунной

Народ на штурм дворца пошёл.

Там было тысяч пять, наверно,

Отчаянных бунтовщиков

И прибывших в Ливан военных -

Пятьсот османов моряков.

Их путь в Аланье брал начало,

Гребли уставшие дня два.

У неглубокого причала

Их судно не легло едва

На мель в ста метрах от Бейрута,

И только опыт капитана,