Он прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Вне всякого сомнения, волколака здесь держали очень давно. Камни пропитались его духом. В темнице чувствовались две ауры. Одна – человеческая, источавшая печаль и смирение. Другая принадлежала жестокому чудовищу, наполненному яростью и чувством мести. Однако, темница действительно была крепкой, сверхнадёжной. Даже стая волколаков не смогла бы нанести достаточного вреда этим камням и кованой решётке, чтобы вырваться отсюда. Маг ощущал и ауру коров, находящихся почти над головой. Несомненно, тот, кто посоветовал графу поставить здесь коровник, был сведущ в повадках волколаков. Скот не только согревал зимой землю, но и благотворно влиял на чудовище. Если оно, конечно, не было голодным. Но как Анаэрто сказали, молодую графиню умышленно хорошо кормили перед тем, как уводить сюда.
Маг почувствовал ещё что-то. Но что именно, определить не смог. Сырость сбивала Анаэрто со следа. Как только ему казалось, что он напал на след какого-то иного ощущения, как в нос ударял затхлый запах. Высокая влажность. Сырость. Анаэрто ухмыльнулся сам себе. «Маг Белого Совета ослеп из-за какой-то сырости. Смешно», – подумал он про себя и открыл глаза. Он посмотрел на Вурта и Сохмета. Анаэрто задумался, могут ли они что-то скрывать. Естественно, могли. Анаэрто мог бы незаметно проникнуть в разум наследника графа Елунарского. И стоявший рядом Вурт даже ничего не понял бы. Но проницательности мага хватало, чтобы понять – Сохмет не врёт. Разумеется, он рассказал не всё, что мог бы. Но он не врал ни капли. Если кто-то и помог графине сбежать, то брат в том замешан не был.
Другое дело, волшебник Вурт. Его прислали не только провести расследование пропажи графской дочери, но и оценить, насколько граф Елунарский хорошо управляет этими землями, держит ли он их в порядке. Проникать в разум Вурта было бы слишком рискованно. Может, и не выйдет остаться незамеченным. Но Анаэрто и так понимал, насколько многогранна миссия этого посланца вофара Грозного. Барон открыто обвиняет графа. Можно сказать, что подбивает народ к мятежу. Его дочь тоже пропала, за месяц до исчезновения графини Луцины. Тоже в полнолуние. Граф Елунарский уже вызвал недовольство вофара Грозного тем, что утаивал у себя в замке, в своей семье, чудовище. Анаэрто не мог знать наверняка, какие цели поставил вофар перед своим посланником.