Парень, как и всегда, никак не отреагировал на ее слова. Он не поменял ни темпа, ни направления. Он просто продолжал идти вперед, словно был сосредоточен на чем-то, недоступном пониманию лисички. Лес вокруг них, казалось, затих, словно наблюдая за странной парой, которая так непохожа на всех остальных. Солнце спряталось за тучами, и темные тени сплелись в причудливые узоры, создавая ощущение, что они не одни в этом мрачном лесу.
Они углубились в лес, пока не нашли подходящее место для привала. Небольшая полянка, окруженная высокими деревьями, казалась относительно безопасной. Парень молча собрал сухих веток и быстро развел костер. Пламя, лизнув сухие дрова, начало разгораться, отбрасывая пляшущие тени на окружающие деревья.
Парень достал из внутреннего кармана плаща пачку сигарет, и, не говоря ни слова, зажег одну. Лисичка недовольно поджала губы, наблюдая за ним.
– Марк, прошу, хватит курить эту дрянь, опять ты будешь вонять этой хренью, и моя шерсть… – проворчала она, но знала, что ее слова останутся без ответа. Она всегда так говорила, но он никогда не переставал курить. Он словно не слышал ее ворчание.
Она стянула через голову свой свитер, и сложила его рядом с собой. На секунду открылся вид на её тело, покрытое шрамами. Следы от старых ран, которые тянулись по ее плечам, рукам, и животу, были настолько глубокими, что напоминали причудливую карту. На животе, чуть ниже ребер, четко виднелось клеймо, выжженное на коже – символ, чей смысл был неизвестен.
Парень, кажется, не обратил на это внимания, продолжая смотреть на огонь, его лицо было непроницаемым, словно каменная маска.
Лисичка, не обращая внимания на свой вид, повернулась к костру и достала кусок мяса, который они принесли с собой.
– Марк, не отвлекайся, еду профукаешь! – сказала она, ловко перевернув мясо на огне. Аромат жареного мяса наполнил воздух, перебивая запах дыма от костра.
Парень, не сводя взгляда с пламени, молча затягивался сигаретой. Он словно ушел в себя, наблюдая за танцем огня, а может, за чем-то, что было видно лишь ему. Он был словно отделен от реальности, погруженный в свой собственный мир.
Смотря на лицо парня, на его задумчивое выражение, можно было прочитать историю, скрытую за пеленой молчания. Его взгляд, устремленный на пляшущие языки пламени, не был взглядом простого человека. В глубине его карих глаз скрывалась боль, тоска и горькое разочарование. Он был сыном покойного мага огня, человека, чье имя внушало трепет и уважение. Его отец был повелителем пламени, человеком, способным обуздать саму стихию. Но Марк, его сын, был позором их семьи, бледной тенью своего великого отца. Он не унаследовал его дар, он был бессилен перед магией, рожденный с меткой обычного человека.