Не тайная связь - страница 5

Шрифт
Интервал


– Дочь еще не разговаривает?

– Увы.

– На Шахов она не похожа, – замечает Мурад, обернувшись на нас. – У итальянской породы сильные гены.

От слов Мурада мои руки начинают трястись, и я напрочь забываю про порванные колготки. В его рентгеновском взгляде я вижу свою погибель, ведь Мурад посмотрел на Юну всего раз и уже запомнил черты ее лица.

Это страшно.

Юна взяла внешность Италии, но это не исключало похожесть на ее отца. На Эльмана Шаха. Мурад либо слеп и глуп, либо пытается усыпить мою бдительность.

Не стоило сюда приезжать…

– Неважно, есть ли в ней ваши черты или нет. Девочки все равно не имеют значения.

– Ты ошибаешься, – пресекает Мурад, столкнувшись со мной взглядом. – Значение имеют как мальчики, так и девочки. Кстати, сколько ей лет?

– Ты спрашивал это несколько минут назад…

Я стараюсь отвечать коротко, потому что чувствую, как мой голос дрожит. Мурад тоже чувствует. Он ведь прокурор, большой человек в городе и наверняка он заслужил свой пост не только по той причине, что он наследник Шаха.

Если бы Юна была похожа на Эльмана, это бы нас сгубило.

– Спрашивал?

– Да, ты спросил, и я ответила, что ей полтора года.

– Да, припоминаю такое. Память у меня плохая.

Мурад прищуривается, а затем широко улыбается мне. Хочет расслабить, заставить поверить, что все хорошо и что будет очень сладко. Я улыбаюсь ему в ответ, но не так широко. Мне все еще дурно. Когда Мурад отворачивается к дороге, то я с шумом сглатываю слюну, что образовывается в горле от напряжения.

У прокуроров не бывает плохой памяти.

Черт с ними, с этими колготками, нам нужно уезжать отсюда. Срочно.

Звонок мобильного телефона заставляет меня подскочить на месте. Я торопливо ищу в сумочке свой телефон, пока не понимаю, что звонят не мне, а Мураду.

Юна, окончательно проснувшись, по привычке тянется ко мне.

– Нет, нельзя, – проговариваю строго.

Похныкав, дочь привычно опускает руки и быстро переключается на игрушку, которую я достаю ей из своей сумочки. Закончив разговор, Мурад оборачивается и неожиданно протягивает руку к кудрявой макушке Юны – та весело хохочет, а у меня дыхание обрывается.

Боже.

– Эй, малышка, ты знаешь, кто сейчас звонил?

Юна смеется.

Задорно и очень весело.

– Звонил дядя Эльман. Он сказал, что скоро приедет.

Что?

Сквозь детский смех Юны, который является чистым проявлением радости и беззаботности, я слышу свое бешеное сердцебиение. Мурад одергивает руку, и Юна внезапно начинает плакать.