В ней виднелась узкая дверь, окованная железом. Над дверью нависал небольшой козырек, а рядом пристроился одинокий фонарь.
– Как думаете, что это?
– Служебный выход, – пожал плечами Зотов.
– Вот именно, – усмехнулся я. – Господин следователь, в какое время свидетели видели ящера?
– Около полуночи, – скучным голосом ответил Прудников.
– Значит, в театре еще шел спектакль.
– Вы думаете, это мог быть один из артистов? – догадался Зотов.
– Артисты часто используют зелья превращения вместо грима, – кивнул я. – Думаю, начать надо именно с театра.
– Точно! – просиял Прудников. – Кто-то из артистов решил подшутить над прохожими, вот и все. Господин Кожемяко, немедленно допросите персонал театра и найдите этого шутника. На крыльце я видел швейцара – начните с него. Запишите все показания, чтобы преступник потом не отвертелся.
– Не будем делать поспешные выводы, – поморщился Зотов. – Раз уж мы все здесь, поговорим с персоналом театра вместе.
– Для чего? – изумился Степан Богданович. – Мой помощник прекрасно справится, уверяю вас.
Взгляд начальника тайной службы похолодел.
– Это приказ, господин следователь, – ледяным тоном ответил он. – Вы, и ваш помощник идите с нами, а городовые пусть дождутся эксперта.
Зотов посмотрел на меня.
– Александр Васильевич, вы не откажетесь и дальше помочь в расследовании?
– Не откажусь, – улыбнулся я.
И посмотрел на часы. Три часа у меня есть, отлично.
Следователь хотел еще что-то сказать, но Зотов легким движением ладони остановил его. Послал зов эксперту – я понял это по отсутствующему выражению его лица – выслушал ответ и кивнул нам:
– Эксперт уже выехал. Идемте, господа!
****
– Господин Кастеллано изволит отдыхать! – отважно заявил швейцар, со страхом глядя на золоченые пуговицы кителя Прудникова. – Вчера премьера была. До утра гуляли-с.
Вблизи швейцар выглядел не так величественно. Под его мутными глазами набрякли мешки, а из рукавов роскошного мундира выглядывали несвежие обшлага сорочки.
– Мы ненадолго, – успокоил его Зотов.
– Прошу-с!
Почтительно наклонив седую голову, швейцар с привычным усилием распахнул тяжелую дверь.
– Благодарю, – сухо бросил Зотов, проходя в прохладную полутьму театрального фойе.
Следователь и Миша шли за ним.
– А вы куда?
Швейцар с подозрением посмотрел на меня и даже попытался закрыть дверь перед моим носом. Но дверь оказалась слишком тяжелой.