И когда женщина направилась к каюте, добавил:
– Держите дверь постоянно открытой. Когда все начнется, будет дорога каждая секунда.
Каюта действительно оказалась забита. Десятка три мушкетов стояли, прислоненные к стенам. Открытый бочонок с порохом, ящик с пулями. Фитили, которые перед выстрелом надлежало зажечь. И при неосторожном обращении устроить неслабый взрыв, подорвавшись самим и захватив с собой на тот свет немалое количество соратников.
К оружию был приставлен вихрастый молодой матросик. Неодобрительно посмотрев на благородных дам, он пробурчал нечто невразумительное по поводу баб на корабле и с оружием. Затем, как заправский командир, указал каждой, где именно стоять и что именно делать. Графине досталось передавать бойцам в правые руки готовые к выстрелу мушкеты, Жюли в левые – зажженные фитили. Чтобы не дай бог перепутать! Это забывший всякий политес матросик повторил раз десять, откровенно невысоко оценивая умственные способности соратниц.
А шебека «Хитрая» тем временем неумолимо шла к обреченному на захват флейту. Весла мерно шлепали по воде, уже давно слышались глухие удары барабана, задававшего ритм гребцам. Теория морского боя требовала на подходе к противнику совершить маневр, чтобы выйти из-под удара вражеской артиллерии и произвести собственный выстрел. Но сейчас, очевидно, ничего подобного не требовалось.
Да и в самом деле, зачем? Флейт – изначально не военное судно. К тому же у купцов служат самые бестолковые матросы, которым почти всегда задерживают плату. А то и просто бросают в дальних портах часть команды, если рейс оказывается недостаточно выгодным.
Неблагородно? Зато доходно. Что сможет отсудить у богатых купцов безграмотный человек, только и умеющий в своей жизни лазить по вантам[12] да управляться с парусами?
Опять же из-за купеческой жадности не бывает на торговых судах полноценных экипажей. Дай Спаситель, если три четверти матросов посулами или обманом удается заманить на борт. Так-то и с половинными экипажами корабли в море выходят. Замордованными, запоротыми, бесконечно вымотанными непрекращающимися вахтами.
Потому и моряки не стремятся вставать грудью на защиту чужих грузов. Логика простая: проявишь героизм – получишь рану и вылетишь на берег никому не нужным инвалидом. Здесь вся надежда на скорость. Смог уйти – отлично, все живы и здоровы. Нет – лучше сдаться на милость победителя. А там – как повезет. Те, кто высоко ценит собственную жизнь, в море не выходят.