Вследствие чего, природное и естественное отражает собой предметность и объективность самого нашего познания и в самом нашем познании. К самому объекту эти понятия не применимы, применимы же они только к самому познаваемому. Вряд ли имеет смысл говорить о природном или естественном объекте. Оказывается, что естественное порождает в своём лоне ещё и понятие искусственное, которое определяют по отношению к самой природе. Но, как оказывается, их можно определить и по отношению к любой другой, тотально положенной сущности. По отношению к природе они выступают как естественная или как искусственная природа. Одна из них является первой природой, а другая – второй природой. По отношению к знаниям мы применяем понятия естественного и искусственного, но не можем применять понятие реального и идеального, т.к. они используются для определённости уже самого объекта. Оказывается, что эти понятия часто перемешиваются, а потому, применяя их к чему угодно, мы не замечаем того, что просто используем в своей речи несовместимые и бессмысленные обороты и фразы, которые, конечно, могут иметь некий переносный смысл, но уже по отношению к своей собственной сущности, а не познаваемому. Так происходит искажения смысла, сути и сущности, а потому ведёт ещё и полному их уничтожению.
Этот первоначальный анализ приводит к тому, что со всей ясностью в естественном проявляется именно сама природа, которую помещают ещё и в рамки знаний, определяя как естествознание. Но, если ли природа в лоне естественного, а также ещё и в лоне самого естествознания? Для ответа на этот вопрос нам необходимо вернутся к истокам появления самого понятия природа. Как известно, природа составляет предмет физической науки. Эту её определённость выявил и впервые представил великий Аристотель. Поэтому, природа лежит в лоне физической науки, а потому нам придётся проанализировать её, с одной стороны, как предмет науки, а, с другой стороны, просто как некое понятие.
Предмет есть нечто предварительно – помеченное с целью определённости для осуществления самого процесса нашего познания. А потому оно есть то, что мы, как бы “схватываем”, как бы “помечаем” для осуществления самого нашего познания. Она есть ещё и некая предварительно – помеченная область. Например, это могут быть космические тела или же пространство, в котором они находятся и существуют. Эта предварительно – помещённая область несёт в себе некое качество, которое выражено в самом понятии предмета. Вот почему науки определяются своей предметностью или предметом изучения. Для физической науки этой предметностью является природа, которая есть ещё и некое качество самой предметности, названное Аристотелем природой – природное. Отождествление предметного и природного приводит к тому, что природное, помещаясь в лоно предметного, определяется в нем, как то, что мы уже изучаем и познаем. В лоне физической науки предметность раскрывается через природность, а потому предметом физической науки является и выступает именно сама природа.