Пошел снег, мягкий и пушистый. Фонарь, качаясь на упряжи, бросал на сугробы золотые отблески. Я положила голову на колени Фредо и подняла глаза к небу. Торжественное и бесконечное, оно все было усыпано звездами. Я смотрела на них и чувствовала себя ничтожной, никому не нужной букашкой. Я не знала своей семьи. Ничего не знала о родителях, не представляла, какими они были и почему бросили меня. Я вообще смутно помнила свое детство до встречи с Фредо. Подсознание подкидывало образы: множество людей, разгоревшийся пожар и громкий женский плач. Но были ли эти воспоминания реальностью или всего лишь снами, я не знала. В любом случае, сейчас у меня был Фредо. И хоть он не любитель братских нежностей, я знала: он сделает все возможное, чтобы меня защитить.
Лицо Фредо заслонило обзор, прервав поток мыслей.
– О чем думаешь?
– Почему ты меня спас?
– Снова ты за свое, – Фредо закатил глаза.
– Ты мне ни разу так и не ответил, сколько бы я ни спрашивала.
– Да не знаю я. Шел мимо, вижу – малявка сидит в клетке. Глазами хлопает, в носу ковыряется. Жалко стало. Думал, спасу, подрастет – хоть готовить будет. Ага.
– Не ковырялась я в носу! – я шлепнула его по плечу.
– Что ты там помнишь-то? Еле живая была, бледная, как полотно. Хотя и сейчас не лучше, – Фредо окинул выразительным взглядом мое лицо.
Я закатила глаза и поднялась с его колен. Фредо никогда не открывал мне душу и не объяснял причины своих поступков. Глупо было ждать, что это изменится.
***
Когда мы добрались до деревни, солнце еще даже не начало вставать. Мы спрыгнули с телеги на окраине и пошли пешком. Нам нельзя было показываться вместе, а потому я, закинув на плечо мешок, засеменила вперед, а Фредо гордо зашагал следом.
Жизнь на главной площади кипела. Десятки мужчин и женщин расставляли товары на деревянных прилавках, зазывая первых покупателей. Местная ребятня играла в снежки. Группа юных девиц зажигала лампы и развешивала яркие гирлянды над прилавками. Музыканты завели задорную мелодию, и свежий снег под моими ногами скрипел ей в такт.
Народ быстро прибывал, и Фредо почти сразу нашел первую жертву – лысого портного с пышными усами.
– Вот такой волчара был. Бросился на меня. А я ему раз – и клинком брюхо вспорол. Все кишки наружу. Подумал, чего уж добру пропадать. Шкура-то хорошая. Служанки у меня ее выделали. Видишь, какой мех? Тебе за полцены отдам.