Когда оборачиваюсь, мой желудок болезненно сжимается. На меня смотрит темноволосый парень с беспощадным выражением лица. Черный китель, на погонах сверкает вышивка гематитом – похоже, что передо мной каштоун из каменного войска. О таких я много слышала, по Черновску ходили разные слухи о драгоценных воинах, но вижу я их впервые. В их крови течет сам камень, они безжалостны и жестоки, как скала, и у каждого есть способность убивать. Гематит. Значит, по щелчку парня моя кровь может застыть или закипеть. На его усмотрение.
Что самое страшное, он тянет меня вглубь сада, отдаляя от дома.
– Пусти! – Колочу руками по его бокам, пока он не откидывает меня в сторону, как провинившегося котенка.
– В укрытие! – бросает парень, и я замечаю за ним еще пару парней и одну девушку. Все как один каштоуны – драгоценные солдаты каменного войска.
Земля вибрирует под ногами. Раздается ужасающий грохот.
Я не могу поверить в то, что мой дом рассыпается по кирпичику, которые уносит ввысь торнадо.
Меня хватают за плечо и тащат прочь. Рот заполняется песком. Вихрь удаляется, оставив вместо дома огромную воронку.
Мама. Иван. Елена. Нина. Вся моя жизнь рассыпается перед глазами.
Горе ледяными тисками сжимает горло. Секунды проходят, пока смотрю на то, как ветер вычищает яму, где несколько минут назад был подвал. С моей семьей. Это похоже на безумно мучительную вечность, которая останется со мной навсегда.
Вырываюсь и бегу к воронке. Не может этого быть. Внезапный вихрь подбрасывает меня, и я приземляюсь, больно ударяясь коленями. Слышу взвизг Бри. Поднимаю голову, а надо мной нависают пять фигур в синих плащах, расшитых золотом и серебром. Нет, это не каштоуны. Это Мавридии. Я не вижу их лиц. Один из них поднимает руку, подзывая ветер. И меня уже поднимает с земли.
– Александр, нет! – слышу сзади женский возглас. – Уходим! Ей все равно конец!
Пока меня несет вверх, я замечаю черную фигуру, уверенно выходящую навстречу мавридиям. Черноглазый каштоун решил сразиться с врагом. Один против пятерых. Фигуры в синем содрогаются и падают на колени. Вместе с ними начинаю падать и я. Мое сознание отключается, когда голова с тупой болью бьется о землю.
***
– Еще одна выжившая? – слышу отдаленный голос и постепенно открываю слипшиеся тяжелые веки. Голову пронзает жуткая боль, словно мне стерли череп в порошок.