– Это все ты! Ты во всем виновата! – вдруг доносится до меня. – Ты его напоила! Ты! Ведь знала, что он все свое имущество перевел на тебя. Дрянь ты такая!
Усмехаюсь, устремляя очередной взгляд на мужа. Качаю головой и всем видом даю понять, какая эта женщина чокнутая.
Тут человек умирает. Только бог знает, как сложится его дальнейшая жизнь. А она о своем… О каком-то имуществе, наследстве, о котором я не имею ни малейшего представления.
Зачем Сергею Владиславовичу так поступать? Нет, это ерунда какая-то. Такого быть не может. Ложная информация, которую раздобыла Валентина Павловна. Так еще и распространяет. Бросается обвинениями.
– Даже отрицать не можешь! – продолжает лекцию она, приближаясь ко мне. А я все так же смотрю на Диму – он поднимается с места. – Скажешь, что это не правда?
– Мам, прекрати, – тянет ее в сторону Беркутов. Он цедит каждое слово сквозь стиснутые зубы: – Здесь не место для разборок. Не ори. Я и без того весь на нервах. Там отец умирает! – тычет он пальцем в сторону. – Лучше замолчи! А если это для тебя трудно, тогда просто уйди!
Прекрасно. Неожиданный ответ, но прямо так по душе.
– Ты почему ее защищаешь? Все так очевидно! А ты, сынок, как слепой! Как она тебя околдовала?
– Мама! – рявкает Дима и моментально хватается за голову. – Я сказал, прекрати!
Но женщина вспыхивает как спичка. Она уже готовится к следующей порции своего допроса, как к нам подходит врач. И она вынужденно замолкает.
– Кто из вас Милена? – его взгляд скользит от Валентины Павловны ко мне. – Вы?
– Да, я. Пожалуйста, скажите, что с Сергеем Владиславовичем все хорошо. Я вас умоляю.
– Он хочет поговорить с вами. Но имейте в виду, что времени у вас не так много. Десять минут, не больше. Я бы не разрешил, однако Сергей настаивает. Проходите.
Сглатываю, поворачиваюсь к Диме, который в растерянности. Делаю пару шагов вперед, за врачом. Слышу за спиной:
– Вот что я тебе говорила? Это все она! У нее каким-то образом получилось обвести твоего отца вокруг пальца! А ты ее защищаешь! Дрянь такая!
Зайдя в палату, я закрываю за собой дверь и замираю, сглатывая колючий ком в горле. Мне становится плохо, когда я вижу Сергея Владиславовича в таком состоянии. Он бледный как полотно, выглядит уставшим и измученным.
Честно говоря, мне хочется обнять его. Ведь он прекрасный человек, замечательный отец. Я же видела его отношение к сыну еще до брака. Да, он очень строг к Диме, однако теперь я понимаю причину его жесткости к нему. И в каком-то смысле даже поддерживаю. Будь он мягким и согласись с каждым предложением своего сына – так тому вообще все будет по одному месту. И он будет вытворять все, что в голову взбредет.