Из коридора донесся грохот: похоже, человек не дошел до туалета, крепкий сон свалил его раньше.
Человек в черном, замешкавшись на минуту, достал из кармана и установил на полке у зеркала небольшой предмет, затем бесшумно скользнул к двери спальни. В проходе возле ванной, раскинув руки, лежал хозяин. Полы шелкового халата задрались, обнажая белые рыхлые бедра. Вор спокойно перешагнул через тело и заскользил по коридору к лестнице и дальше к выходу.
У дверей достал из рюкзака легкий длинный плащ, набросил на плечи, скрыв черное трико, закинул рюкзак за спину и только потом снял балаклаву. Выйдя на улицу, растрепал на стылом сентябрьском ветру волосы. Спустя пять минут дорогу в конце улицы быстро пересекла худенькая девушка. В свете фонаря под ровной челкой короткого каре блеснули настороженные зеленые глаза.
Глава 1. Два убийства (нет, одно)
Это было не убийство. Точно. Марк догадался, услышав в телефоне крики, полные паники, но без подробностей, вроде «не дышит», «пульса нет», «глаза открыты, но не двигается». Да, в конце концов, подошло бы просто «окоченел». Но домработница, увидев лежащего на полу у входа в спальню хозяина, а рядом крошечную лужицу крови, натекшую, как потом выяснилось, из разбитого при падении носа, твердо уверилась, что видит труп, отказалась к нему подойти и проверить и как заведенная повторяла «помогите». Когда Марк с опергруппой приехали, хозяин уже очухался, ошалело крутил головой возле распахнутой дверцы пустого сейфа и, вытирая потные ладони о шелковый халат и оставляя на ткани темные следы, бормотал, что его предупреждали, а он не поверил, «что теперь будет» и «все кончено».
Глядя на Марка глазами обиженного спаниеля, потерпевший неожиданно твердо заявил, что претензий не имеет и заявление о грабеже и покушении на убийство подавать не будет. Марк впервые за утро удивился и внимательнее оглядел обстановку, воплощавшую стандартные представления обывателей о любовном гнездышке: тяжелые портьеры, закрывающие окна от света уличных фонарей, нераспечатанная бутылка коньяка и два пузатых бокала на тумбочке с одной стороны кровати, а тарелка с подсохшим сыром и вскрытая пачка презервативов – с другой. Но все указывало только на прелюдию, самого буйства плоти, как определил Марк, глядя на несчастного хозяина, похоже, и не произошло.