В итоге я переехала спустя неделю.
– Я, конечно, знал, что у богатых свои причуды, но у тебя столько вещей, – рассмеялся парень, затаскивая последнюю коробку.
– Да, теперь это все раскладывать по местам, – я простонала, упав на диван. – Останешься отметить?
– Я не знаю… Я…
– Да Господи, я же не постель предлагаю! – рассмеялась я. – Дэнк, ты мой единственный друг на данный момент, раздели со мной шаг на пути к взрослению!
– Ты точно не постель предлагаешь? – теперь захохотал и он.
Я нашла бокалы и достала бутылку вина, которую заранее купила, когда заполняла холодильник продуктами. Парень в это время рассматривал мою гостиную. Когда я разложила на обеденный стол закуски в виде сыра и оливок, Дэннис открыл вино и разлил по бокалам.
– Сколько тебе лет, Дэнк? – вдруг поинтересовалась я.
– Двадцать четыре. А тебе?
– У девушек такое не спрашивают.
– Ну конечно!
– Двадцать один. Уже можно выпить бокал вина.
Мы чокнулись, и прохладная сладковатая жидкость полилась в мое горло.
– Тебе нравится твоя работа? – спросил парень.
– Не знаю. Я рада, что съехала от родителей. Чем старше становишься, тем лучше держаться от них подальше, – усмехнулась я.
– Почему? – я тут же прикусила язык. Дэннис ушел из семьи давно и не мог понять меня.
– Меньше контроля. Никто не следит, что ты ешь и как одеваешься. Родители со мной всегда были достаточно холодны, но всегда старались прокомментировать мой внешний вид. Мама тщательно следит за собой, чтобы папе приятно было на нее смотреть, учитывая, что она домохозяйка, ее утро всегда начинается с идеального макияжа и платьев, будто она собирается на крутое мероприятие. Она очень красива сама по себе, поэтому я не совсем понимаю ее усилий. Она высокая, подтянутая, постоянно ходит на фитнес, со смуглой кожей и светлыми волосами. У меня такие же глаза и тон кожи, как у нее, хотя в остальном я больше похожа на папу. Мама говорила, что переживала, что я сильно уйду в его родню, потому что они были идеально белыми и светлыми, что для нее означало «скучная внешность», но цвет волос я унаследовала от него. Когда родилась, была очень светленькой, а потом мои пряди потемнели до насыщенного каштанового цвета. Как-то раз, еще в школе, моя тогдашняя подруга покрасила меня в темно-красный, так моя мама устроила мне истерику. Так громко она еще не вопила! А потом отвела меня в салон, чтобы все исправили. Сейчас я понимаю, что она хотела, как лучше, но тогда это казалось кошмаром, – я рассмеялась в ответ на свои воспоминания, а Дэн грустно опустил глаза. – Прости меня. Наверное, тебе не очень нравится рассуждать о таком.