Обидно. Обидно, что ничего у нас не выйдет. Для Спелеров все вокруг – лишь рычаги воздействия и возможности возвыситься.
– Тормоза на моей тачке были испорчены магически. – Угроза, прозвучавшая в словах Рея, заставила волоски на макушке приподняться. – И это не первое покушение. Мне нужна твоя антимагия. Взамен я найду твою мать и разберусь с тем козлом, что напал на тебя. По рукам?
Он смотрел на меня серьёзно, испытывающе, снова отбросив ту личину дурашливого придурка, которую всегда надевал на людях.
– Хорошо, – сглотнув, согласилась я, чувствуя, что делаю шаг в бездну. – Но с одним условием: никаких приставаний и никаких укусов.
Локтар в ответ склонил набок голову и с ироничной усмешкой оглядел меня. Будто бы решал, стоит ли сделка такого условия.
– Это будет легко сделать, ледышка Маргот!
– Гад!
– Я тоже от себя в восторге! – хохотнул он, разворачиваясь. – До завтра в офисе! С главой твоего клана вопрос решён, так что можешь не переживать за приют.
И он ушёл, оставив меня в бессилии сжимать кулаки! С ним всегда так: он играет на опережение, вызывает меня на эмоции – а я всегда ведусь.
Может, Дора права и наша истинность была предопределена? Ведь и Локтар никогда не мог пройти меня, не задев и не поругавшись.
– Сколько нужно мне заплатить за моё счастье… – Бормоча слова полюбившейся песни, я направилась в приют.
Завтра у меня начинается новый этап жизни – и дай боги мне сил.
Глава 3. Методика приведения в бешенство
– Доброе утро, мисс Маргот, – мелодичный голос нашей секретарши донёсся до меня, едва открылись раздвижные двери в холле приюта.
– Доброе утро, Мисти, – ответила я с искренней улыбкой и поставила на ресепшен стакан с цитрусовым рафом.
Вампиры не чувствуют вкуса, но как полукровке мне достался один несомненный плюс – я всё же ощущаю мимолётные оттенки. А дальше в дело вступал мозг, который обманывал рецепторы языка, и я могла наслаждаться любимым напитком каждый день.
Мама находила эту особенность весьма занимательной и после моей инициации частенько брала у меня кровь для изучения. Тогда это не казалось странным, ведь мама была гениальным учёным в сфере магии крови. Это признавал весь её клан. Но сейчас, спустя годы, мне казалось, что ко мне у неё были не только материнские чувства. Возможно, я была одним из её научных экспериментов. Ведь я плод случайной связи с каким-то человеческим магом, о котором мама никогда толком ничего не говорила. Да и я не смогла найти никаких сведений о моём биологическом отце.