Я ответил на риторический вопрос не задумываясь:
– Меня интересуют окружающие – их жизнь, не моя.
– Интересуйся на здоровье, а потом отстреливай, – спокойно предложил он.
– Я хочу понимать людей, а не убивать их.
– Зачем? – спросил он, опрокинув рюмку водки.
Я вспомнил, как утешал товарищей по приюту, как давал им советы на манер ветхозаветного мудреца.
– Чтобы они почувствовали себя счастливыми…
Сайрус закашлялся, и я снова подумал: «Сейчас окочурится!»
– Чего ты прицепился к чужому счастью?!
– Так уж я устроен.
– Думай о себе!
– Убивая?
– Конечно!
– Ни за что.
Он вскочил. Заметался по комнате, как оголодавший людоед, вернулся к огню и сказал:
– Есть идея.
– Выкладывай.
– Будешь ликвидировать подонков, завоюешь уважение лучших в профессии, заработаешь кучу бабок, на все построишь приют и осчастливишь вагон ребятишек. Годится? – раздраженно спросил он.
– Нет.
– Проклятье! Почему?
– Расскажи о «клиентах».
– Они не люди, а дерьмо собачье. Дрянь, грязь под ногами.
– Насколько они плохи?
– Тебе не все равно?
– Может, я сумею сделать их счастливыми.
– А потом прикончишь, – поспешил добавить Сайрус.
– Ладно, по рукам.
Мерзкая рожа Толстяка расплылась в улыбке, и он взъерошил мне волосы.
Помню, что подумал: «Ты сделаешь счастливыми многих людей, Бабински, подаришь им лучший день в жизни и упокоишь. Таким будет твое ремесло». Я начал на следующий же день и стал мальчиком из криминального хора, несравненным стрелком.
В двадцать два года я закрыл свой первый контракт.
После этой «вступительной» ликвидации прежняя жизнь пошла прахом, началось существование наемного убийцы.
С того дня я не сплю.
У меня бессонница.
Моего первого клиента звали Гаэтан Доркель по прозвищу Гаэтан-истинный-сын-шлюхи. Его мать была профессиональной проституткой. Она умерла в семнадцать лет от лейкемии, а он, что вполне логично, стал сутенером. Сводником худшего толка. На этого тирана и социопата работало с десяток девушек, уроженок Восточной Европы. Они паслись в Булонском лесу. Если «курочки» приносили меньше тысячи евро в день, он резал их ножом, который всегда носил в кармане, а потом поливал спиртом кровоточащие раны. Теперь вам ясно, что это был за тип? Воистину сукин сын!
Вот первый контракт от Толстяка Сайруса.
Заказ № 33
Гаэтан Доркель, цыган, он же «истинный сын шлюхи» и «цыганский сутенер».